Перейти к публикации
Новостройки Ростова-на-Дону

Рассказы и рассказики


Гость Себастьян Козюлькин
 Поделиться

Рекомендованные сообщения

Гость Себастьян Козюлькин

Изгнание с Райского Острова

 

Однажды один молодой, но дьявольски талантливый скульптор отправился в дальнее путешествие. Он мечтал поразить своим мастерством те земли, куда пока ещё не докатилась слава его таланта.

 

Гении свободны от таких условностей, как фамилия, и потому в дальнейшем этот молодой человек будет просто и скромно именоваться Скульптором, ибо его гений был настолько велик и безграничен, что искусство любого ваятеля прошлого или настоящего (а я уверен, что и будущего) смотрелось просто грубой кустарной поделкой.

 

Я далёк от сказки о Пигмалионе. Статуи Скульптора хоть и не оживали в физическом смысле, но приобретали нечто такое, что даже фотография была бы отобразить не в силах. Прославленный Микеланджело - это талантливый ребёнок, не более, по сравнению с героем нашего повествования.

 

Итак, Скульптор поднялся на корабль и отправился в далёкие края за почестями, ибо он был молод, тщеславен и хотел покорить весь мир, а не половину.

 

Долго или нет держал корабль курс, неизвестно, но в какой-то момент он, по законам жанра, попал в шторм и отправился на дно. Провидению же было угодно сохранить жемчужину гения в живых и Скульптор, цепляясь за различные предметы такелажа, спасся на крошечном необитаемом острове, лежащим в стороне от морских путей.

 

Ему сильно повезло: островок, не более десяти-двенадцати квадратных километров площадью, был лишён хищников и змей, но обладал отличным набором плодоносящих фруктовых деревьев, а в маленькую мелкую протоку постоянно заплывала рыба, откуда её можно было без труда вытащить чуть ли не голыми руками.

Один из берегов островка изобиливал необычной глиной. Чрезвычайно податливой глиной цвета смуглого тела. Глиной, застывающей под солнцем в считанные часы и не нуждающейся в обжиге. Это была сказка, а не глина. Просто мечта.

Каждый день Скульптор сидел на берегу и до слёз в глазах вглядывался в далёкую и безжизненную линию горизонта. Так прошло три или четыре дня. Утром одного из дней, молодой человек набрёл на незнакомый плод. Он был вытянут и очень напоминал банан, но мучнистая и нежно тёплая внутренность оказалась безвкусной и водянистой, а кожура довольно плотной.

 

Разломив незнакомый фрукт напополам и вертя половинки в руках, Скульптор, как обычно с утра, сел у кромки воды и стал безнадёжно вглядываться в даль. Его тонкие длинные пальцы сами вытащили сердцевину "банана" и машинально ощупывали стенки плода изнутри. Мягкие, упругие, толстенькие и нежные стенки. Скульптор вдруг понял, что полая изнанка половинки "банана" до боли напоминает ему внутренность женских врат наслаждения. А Скульптор, будучи молодым человеком отличного здоровья, являлся большим поклонником любовных утех и понимал в них толк.

Мысли Скульптора повернули в правильном направлении и он, воспользовавшись вычищенной изнутри половиной плода как колпачком, надетым на ствол любви, быстро вознёсся на пик страсти, представляя своих многочисленных подружек.

 

И тут его осенило.

 

Вскочив на ноги, Скульптор отправился на берег, что был богат глиной. В тот же день у него появилась подруга. Голая глиняная девушка призывно изгибалась на песке, без стеснения открыв своему создателю самые потаённые уголки своего тела. Статуя была сделана так, что в определённые отверстия могли вставляться половинки "банана", избавленные изнутри от мякоти.

 

Скульптор вожделенно оглядел свою работу. Эта девушка была намного краше любой подружки Скульптора, да и то верно: ведь он ваял её из головы, а не с натуры, вкладывая в своё творение нечеловеческую красоту. Но красота статуи была не самым главным; в глиняной застывшей фигуре было заложено столько моментальной страсти и экспрессии, что, случись ей ожить сказочной Галатеей, она бы просто превратилась в обыкновенную красавицу, подрастеряв в жизни эту одно секундную, пойманную Скульптором, эмоцию. На то он и был Скульптор. Гениальнейший из гениальных.

 

Впечатлительный и тонкий в душе Скульптор почувствовал себя менее одиноким и настроение его несколько улучшилось. По утрам и вечерам он приходил к своей лежащей девушке и на короткое время становился счастливым. Кого ему было стесняться на своём острове и со своей возлюбленной.

 

Через неделю он вылепил ещё одну девушку. Новая подружка Скульптора сидела откинувшись на руки у восточной кромки океана и, запрокинув голову, самозабвенно и заразительно смеялась. Скульптор знал, что она всегда будет смеяться его шуткам, даже случись тем быть старыми или плоскими. Девушку, сидящую на берегу, это не смущало.

Когда Скульптору хотелось весело поболтать, он навещал свою Хохотушку и задавал ей вопрос в шутливом тоне. Статуя разумеется молчала, но выражение её кукольно-красивого смеющегося личика было настолько весёлым и радостным, что Скульптор не мог удержаться и смеялся вместе с ней. Девушка сидела в пол-оборота, а Скульптор садился с ней рядом и смешил её. Статуя смеялась.

 

Однажды Скульптор вспомнил о своей матери. Он был ещё очень молод и его мама, совсем не старая женщина, его очень любила. А он любил её. Скульптор затосковал. Он не знал, когда сможет её увидеть, да и вообще увидит ли он её. Жизнь коротка и, рано или поздно, но мамы уходят от своих сыновей.

Тогда Скульптор слепил статую, плачущую в разлуке. Молоденькая девушка закрыла тонкое лицо ладошками и, судя по острым и худым поднятым плечикам, горько плакала. У живого человека сразу можно и не понять - плачет он навзрыд или прикрывает руками смеющееся лицо, но это была работа Скульптора. Второго толкования не возникало ни на миг.

Теперь, когда Скульптор вспоминал о родных, друзьях или своей горькой участи, он просто шёл к Девушке Печали и им вместе сладко горько плакалось.

 

Однажды Скульптор сидел рядом с Хохотушкой и что-то ей рассказывал. Глиняная девушка смеялась. Но Скульптор вдруг сказал ей нечто важное, душевное, то, что он чувствовал годами, но не смел никому сказать раньше... но девушка лишь продолжала смеяться. Она же ничего больше не умела. Скульптор в ярости вскочил на ноги. Девушка продолжала смеяться.

Молодой человек отломал тонкую ветвь от стоящего тут же дерева и начал хлестать Хохотушку. Но она, конечно же, продолжала смеяться. "Я разобью тебя!" - в сердцах закричал Хохотушке Скульптор, но та продолжала смеяться. Скульптор увидел, что девушка уже смеётся не над тем, что он говорит, а над ним самим. Она смеялась над ним в его беспомощности.

Кое-как подавив в душе кипящий гнев, Скульптор зачерпнул глины и слепил две маски - страдания и внутренней муки от чувства вины. Потом он нацепил первую на Хохотушку и стал охаживать её прутом. В этот раз она уже и не думала смеяться. Невыразимая мука исказила смеющееся лицо и Скульптор, поработав хорошенько над хохотушкой, надел ей маску душевной муки и, оставив её подумать над своим поведением, ушёл к Девушке Печали, а от неё навестил Девушку Наслаждения.

Наутро Хохотушка была прощена и Скульптор снял с неё маску. И снова они мирно сидели на песке и девушка хохотала шуткам молодого человека.

 

Скульптор, большой дока в любовных утехах, довольно быстро потерял интерес к Девушке Наслаждений. Да, она была красива и до умопомрачения соблазнительна, но, лёжа в одной позиции, уже успела надоесть ценителю женского тела.

И Скульптор создал ещё одну статую. Новая девушка стояла на четвереньках изогнувшись так, что Скульптор еле дождался, пока глина высохнет и затвердеет.

Через несколько дней появилась девушка сидевшая. Потом стоявшая.

Скульптор был счастлив. Он начал ежедневно ваять себе новых возлюбленных, причём каждая последующая отличалась от предыдущей красотой и страстью в лице. Постепенно одна часть острова стала напоминать гарем.

 

Но настал день, когда Скульптор пресытился сексуальными утехами. Нет, ему не надоела любовь глиняных женщин, ведь они любили его так, как он любил сам себя, то есть безгранично, преданно и глубоко. Просто их было так много и они были настолько совершенны и безотказны, что Скульптору надоело.

Он вернулся к длинным беседам с Хохотушкой, иногда надевая на неё разные маски. Подолгу проводил время в компании Девушки Печали и никак не мог взять в толк, чего же ему не хватает.

Наконец он понял чего.

В то утро Скульптор проснулся рано и сразу же отправился на Берег Глины. Неделю он самозабвенно работал, отвлекаясь лишь на самое необходимое - сон и еду.

На восьмой день Скульптор вышел из шалаша к толпе своих поклонников. Он ходил среди восторженных, смотрящих на него во все глаза, лиц и разлагольствовал сам с собой. Вокруг стояло около двадцати человек и все так или иначе выражали преданность гению Скульптора. Некоторые подобострастно пытались заглянуть в глаза, некоторые застыли в процессе аплодисментов, но все как один обожали своего кумира.

 

Так прошло лет семь.

 

Огромная свита поклонников Скульптора разрослась и даже соперничала с Девушками Наслаждений, которых тоже, надо заметить, прибавилось немерянно. У Скульптора так же имелась огромная коллекция масок; если та или иная из девушек не доставляла ему ожидаемых удовольствий, он нацеплял на неё мученическую маску и охаживал прутом до полной усталости. Наказуемая долго мучилась и немо кричала филигранно сработанным распахнутым глиняным ртом.

 

Прошло ещё пять лет.

 

Однажды, сидя в окружении смеющихся девушек на берегу и рассказывая им нечто уморительно смешное (все девушки так и покатывались со смеху), Скульптор увидел вдалеке корабль. С острова тот казался не больше жука на замершей глади воды.

Скульптор кричал, носился по берегу, развёл огромный костёр вместо своего маленького. Всё было напрасно. Через час корабль исчез из виду, а Скульптор с рыданиями повалился на песок.

С тех пор у Скульптора стал портиться характер. Всё чаще и чаще он надевал Девушкам Наслаждений маски с вылезшими от боли глазами, с порванными страданием ртами и театрально поднятыми скорбными бровями. Постепенно он перестал получать удовольствие от акта любви с женщиной, если у той на лице не отражалось муки.

К нескольким Девушкам Печали он приходил всё реже и реже.

Поклонники Скульптора уже не смотрели на него обожающими глазами. Теперь многочисленные поданные или не смели поднять глаза вообще или смотрели с таким страхом, что сердце тирана радовалось.

Скульптор даже построил себе маленький пыточный грот, куда стаскивал все статуи, осмелившиеся, как ему казалось, на не уважительное к нему отношение - взгляд или усмешку. Там он самозабвенно меняя маски с мученических на умоляющие и обратно, предавался сладострастному садизму.

 

Прошло ещё около восьми лет.

 

Иногда Скульптору было на душе так странно, что он не знал, как объяснить это чувство. Тогда он лепил своих детей, такими как он их представлял, поднимался с ними на единственную на острове гору и сбрасывал их оттуда. Ему нравилось смотреть на детские тельца, летящие на камни и представлялось, что он слышит их крик. Для усиления эффекта он принёс несколько женских фигур с горестно кричащими лицами и усадил их так, словно матери убиенных им глиняных детей протягивали к нему руки.

 

Прошло ещё десять лет.

 

Теперь на острове нельзя было найти ни одной статуи, голова которой была бы поднята: Скульптор вознёсся над своими творениями так, что те не смели поднять глаза на Небесный Лик своего создателя. Никто не имел права воочию зрить Бога-Скульптора.

 

Ещё через год около острова приводнился маленький самолёт. Во время молодости Скульптора таких ещё и в помине не было. От маленького серебристого тела на поплавках отделилась лодка. На вёслах сидел мужчина, а женщина сидела на носу и всматривалась в то, что открывалось на суше.

Весь берег чернел от толпы всевозможных статуй. Все они как на подбор идеально и талантливо сделаны. Если бы не одна деталь, то понять сразу, что это статуи, было бы невозможно. Фигуры стояли, сидели, лежали, прижимали к себе детей или аплодировали неведомому оратору. Все они были повёрнуты в одну сторону. Но ни у одной из статуй не было лица - вместо него у всех глиняных людей была гладкая и плоская поверхность.

Лодка достигла берега. Статуи, статуи и ещё статуи. Мужчина и женщина вылезли на тёплый песок. Они бродили по настоящему мёртвому городу безликих людей. Некоторые статуи были голыми и в таких позах, что мужчина почувствовал тягу к своей спутнице. Будучи уверенными в том, что они одни, пара упала на одуряюще пахнущую траву и предалась удовольствиям, доступным всем живым существам.

 

Они не заметили, как на поляну бесшумно вышел человек. Это был очень мускулистый, бородатый и длинноволосый тип, одетый всего лишь в глиняную корону и державший тяжеленный посох в мощной руке, увитой плющом жил. Абсолютно безумный взгляд смотрел с таким высокомерным презрением, что было ясно - сам всевышний спустился с небес покарать разочаровавшие его создания.

Вышедший на поляну человек несколько секунд смотрел на устроенные в его саду непотребства, а затем опустил свой посох сначала на спину мужчине, а потом на голову женщине.

Трупы он играючи скинул в воду подальше от берега. Потом доплыл до качающегося на волнах самолёта и, пробив в поплавках дыру, послал летающую машину на дно. Затем удовлетворённым вернулся к себе на Райский Остров. Безликие поданные молча и преданно ждали своего величественного Бога. Иных наказывал посохом до осколков, а других приближал к себе, давая им бесценный дар - лицо, так что те опять могли или улыбаться или плакать.

©

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • Ответы 149
  • Создано
  • Последний ответ

Лучшие авторы в этой теме

  • Песня

    4

  • Der Fliegende

    6

  • Айша

    10

  • Лиса

    4

Лучшие авторы в этой теме

Гость Себастьян Козюлькин

Метро 2010

 

7:18

Света смотрела в окно, как через двор идёт сын Виталик. «Вот, гадёныш, снял таки шапку», - провочала она. На улице уже почти весна, и взрослые уже не надевали головные уборы, но на детей усердно напяливали кепочки, шапочки и капюшоны. Чтоб не продуло.

Виталик брёл нехотя, совсем не так, как идёт домой после уроков. Так просил остаться дома, но сегодня контрольная по математике, и Света вытолкала сына чуть ли не силой. Хоть бы не опоздал. В метро в час пик попробуй ещё втиснуться в вагон. Ещё и пересадка на «Лубянке». Поблизости не было ни одной приличной школы, поэтому Виталика отдали в лицей. Сначала возили, но в пятом классе мальчик стал ездить сам.

- Совсем взрослый уже, - Света повернулась к мужу, тот курил уже третью сигарету, даже не прикоснувшись к кофе.

- Свет, давай поговорим…

- Не начинай, всё уже решено. Мы сто раз говорили. Сто тысяч раз.

- Тем более, ещё один раз не помешает. Как ты думаешь, как Виталя отреагирует? Он же уже большой. Всё понимает. Это же травме для ребёнка.

- А то, что травма у меня, это никого не интересует? Пожалуйста, давай не будем. Всё уже решено. Мы с Виталиком переезжаем к маме. Я больше не хочу с тобой жить. Понимаешь? Всё прошло. Растаяло, как дым. Боже, сто тысяч раз дни и те же слова.

- Свет, а как же я?

- А тебя твои шлюшки пригреют. Их у тебя много было. Много? Вот по очереди и будут греть.

- Свет, ну я же пообещал. Я же на коленях стоял. Ты мне что, не веришь?

- Можно подумать, что от того, что ты на коленях постоял, твоя натура кобельская исправится. Всё, тема закрыта.

Она выглянула в окно, но сын уже скрылся за углом.

- Ну, Свет…

- Надо было раньше думать. Головой…

 

7: 44

Серёга Жмых работал щипачом. С семи до девяти в метро самое время для карманника. Народ думает только о том, как бы ему ноги не оттоптали, совсем забывая о карманах, сумочках и кошельках. За два часа даже при плохом раскладе можно несколько тысяч поиметь. Жаль, олигархи и банкиры в метро не ездят. Интересно, они вообще знают о существовании такого вида транспорта? Автобусы и троллейбусы они хоть на перекрёстках встречают. А подземка – под землёй. Откуда им знать. Услышат они «метро», и гадают потом, что же это за слово такое, то ли линейка метровая, то ли сокращенное от «Метрополя». Но у Серёги другие заботы. Главное, не наглеть. Один вагон – один клиент. Сел, щипнул, вышел. Деньги в карман, лопатник кому-нибудь в сумочку подбросил. Пересел в другую электричку.

Тяжело, за два часа устаёшь так, что и денег не захочешь. Это только кажется, что легко, а когда очко дёргается от страха, а когда мужик палец сломал. Тихо так, подленько. Руку перехватил в кармане и смотрит в глаза. А потом палец – хрясь пополам. Серёга чуть в обморок не свалился от боли. Пот полил, как из душа. Кричать нельзя. Никак нельзя. А этот урод руку выпустил и подморгнул заговорщески, мол, мы ж никому не выдадим наш секрет. А в гипсе много по карманам пошаришь? Да и денег тех остаётся – в общак отдай, ментам отдай. Остаётся нормально, конечно, но не настолько, чтобы пальцами жертвовать.

А вот и клиент нарисовался. Тётка, на вид не бедная, с причёской, кольца на руках, прикид нормальный. И сумочка нараспашку. Руку сунь – и душу выймешь.

Жмых пристроился так, чтобы заходя в вагон оказаться прижатым к тётке. Мозг просчитывал даже хаотичное перемещение людей при посадке. Просчитывал сам по себе. На станции можешь стоять от человека далеко, а в вагоне будешь ближайшим соседом. Ну, это с навыком приходит.

«Следующая станция «Лубянка» - пробубнел динамик. Двери закрылись. Пока народ утрясался, ёрзал, чтобы всем удобно было, Сергей уже достал у дамы из сумки кошелёк, одной рукой деньги переложил в карман, бумажник положил обратно в сумку.

Не любил он станцию «Лубянка». От одного названия ныло под ложечкой.

 

7: 26

Василий ждал этого звонка, как смерти. Всё равно никуда не денешься, но хотелось, чтоб потом. Не прямо сейчас. Хотя бы через минуту. Но чудес не бывает.

- Василий Тимофеевич? Это Краснов. У вас всё готово?

- Всё.

- Отлично. Я в вас не сомневался ни минуты. Итак, жду вас там, где мы и договаривались. В пол-девятого. Только давайте, чтобы мне не пришлось пересчитывать, ладно?

- Не переживайте.

- А что с Кириллом?

- Обижаете. Я человек слова. Выпустят вашего сына. Дело, конечно, полностью закрыть невозможно. Получит годик условно, и всё.

- Как годик? Вы же обещали.

- Обещал, но поймите, есть свои нюансы. Уголовное дело нельзя вот так просто взять, и извлечь из делопроизводства. Нельзя.

- Но как же?

- Так что, всё отменяется? Червонец светит ему строгого режима. Десять лет. Можете и не свидеться уже на свободе.

- Хорошо, я буду.

- Но, смотрите, я ждать не буду. Если в пол-девятого вас не будет, сделка отменяется. Вы на метро будете ехать?

- На метро. Уже на пороге.

- Бережно там, чтоб не вытащили. Всё-таки сумма немалая.

Сумма немалая, это точно. Поэтому и на метро придётся ехать. Машину-то продал.

 

7:58

Весна! Он влюбился! Первый раз в жизни! Только сейчас понял, что такое любовь. То, что было раньше – увлечения. Любовь, оказывается вон она какая!

Имя её оказалось самым красивым словом на свете. Он повторял его непроизвольно.

Утро с морозцем, а он приехал на час раньше. Проснулся ни свет, ни заря, а вдруг она раньше приедет. Девушка с самым красивым именем жила в Сокольниках. До Охотного ряда на метро максимум двадцать минут без пересадки, но её всё ещё не было.

Так можно и на электричку опоздать, а следующая через два часа. Конечно, два часа с ней не сравнимы ни с чем, но всё же есть разница – два часа шляться вокруг вокзала, или два часа на даче, в постели, с шампанским и камином. Он посмотрел на часы – восемь. Почти на двадцать минут опаздывает.

Ну, что ж, улыбнулся он сам себе, на то они и женщины, чтобы ломать планы мужчин.

 

9:33

От долгого сидения на корточках немели ноги. Ринат встал, прошёлся из угла в угол, обратно. Адреналин не отпускал. Ноги дрожали, руки тряслись. Во рту всё пересохло. Ничего, ничего. Всё закончилось. У него было радио в телефоне, и он слышал новости о взрывах в метро. Совсем не было жалко цифры, называемые диктором. Это же не люди, это просто погибшие цифры. Он думал, что будет гордиться своим подвигом. Наказать неверных, поставить их на место. Пусть теперь собаки узнают, что такое смерть близких, гибель невинных людей. Но гордость не приходила. Вместо неё был адреналин, и выхолощенная взрывом душа.

Весь фанатизм, ненависть и вера в справедливость иссякли сразу, лопнули мыльными пузырями. Может, они и были пузырями?

Даже поговорить не с кем. Ничего, сейчас приедет Махмуд, привезёт документы, деньги и билет до Стамбула. Там родственники, встретят, помогут, устроят. А это я забуду. Как сон.

В подвале было сыро и холодно. И негде присесть. Махмуд обещал приехать в девять. И звонить нельзя. Он сказал – затаиться.

Где-то прятались ещё двое таких же, как он. Ещё двое мыльных фанатиков. Может, он сейчас у них. О! Вот он. Шаги.

Дверь на ржавых петлях страдальчески заскрипела, и Ринат увидел в проёме двоих русских в пистолетами в руках.

- Лечь на пол, руки за голову, - приказал один. Спокойно и уверенно.

Они знают, что у меня нет оружия – подумал Ринат. Они знают. Знают. Он лёг в сырую цементную пыль. Видно было только дорогие ботинки.

- Отлично, - сказал один. - Премия наша. Как Семенов рвался сюда – это видеть нужно было. Будешь жвачку?

- Не, спасибо. Не хочу.

- Ну, что, позвоним сначала или…?

- Сначала или…чтоб казусов не вышло. Ну, что, зверёк, удобно тебе? – удар ногой в бок. Не сильно, чисто формально. – Что ж ты закон нарушаешь?

- Права тебе зачитать? – засмеялся второй.

- У него одно право. Давай, только не нужно симметрии. Чтобы как при сопротивлении.

Выстрел припечатал лицо Рината к полу. Тело забилось в недолгой агонии. Цемент пропитался разливающимся красным пятном.

- Блин, на ботинки попало, - убийца достал из кармана влажные салфетки, вынул одну из упаковки и аккуратно протёр обувь. – Это же сейчас репортёров наедет, а мы тут в пыли. Звони давай, чего ждёшь? Мы теперь герои с тобой, понял? Пошли, на улице подождём, а то тут так воняет, ужас.

 

9: 40

- Виталик! Ты почему не отвечал? Мы тут с отцом

- Мам, я контрольную прогулял. На урок опоздал, и решил не пойти. А что случилось-то?

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Гость Себастьян Козюлькин

Проверка

 

- Ваши предложения, господа? – поинтересовался высокий старец в белоснежной мантии. В шатре повисла тишина. Положение войск союза оставляло желать лучшего. Армия темного властелина блокировала все выходы из долины, отрезав все пути к отступлению. И сейчас военачальники светлого союза обсуждали пути выхода из сложившейся ситуации.

- Предлагаю подождать прихода эльфийских подкреплений, - вымолвил коренастый гном, командующий хирдом подземных жителей.

- Дарлат, неужели ты думаешь, что эльфы в одиночку полезут на темное воинство? – скептически приподнял бровь старец, в миру известный как архимаг Алертус, глава белого совета. – Они вроде склонностью к суициду не страдают.

- А мы в это время ударим с другой стороны! И выскочим из долины.

- Хм… - призадумался Алертус. В предложении гнома присутствовала здравая мысль.

Снаружи донесся шум, в шатер влетел один из дежурных магов.

- Милорд! – выпалил он, поправляя взъерошенные волосы. - Беда! Темный выпустил костяных драконов!

- О, боги, - побледнел архимаг. – Мартус, сколько у нас времени?

- Судя по показаниям палантиров, они в паре часов лета, не больше.

- Что ж, - вздохнул Алертус, - другого выхода нет. Передай всем магам, пусть готовятся к ритуалу вызова фэнеса.

 

Военачальники недоуменно посмотрели друг на друга. Им это слово ничего не говорила. Мартус нервно сглотнул и попятился к выходу. В бытность студентом, ему довелось читать некоторые хроники. Там упоминалось об этом ритуале, как о самой жуткой вещи, придуманной за всю историю человечества. А древние маги зря пугать не станут…

- А вы организуйте сбор всех драгоценностей и золота, которые есть в лагере, - обратился Алертус к военачальникам. - И быстро.

- Зачем? – удивился гном.

- Надо! - отрезал маг. – Впрочем, если хотите умереть, то можете все золото оставить при себе.

Дарлат вздохнул. Магу легко говорить, а ему предстоит убедить целый хирд добровольно расстаться с нажитым имуществом. Но в этом ему помог архимаг, выступив с краткой речью, в которой живописно расписал все тяготы и лишения службы на темного владыку в качестве скелета-новобранца.

 

Через час всё было готово. Посереди лагеря маги расчертили пентаграмму, украсив причудливыми символами. В самом центре высилась блестящая горка золота и серебра, с редкими вкраплениями драгоценных камней.

Архимаг вздохнул и забормотал заклинание призыва. Над пентаграммой засверкали багровые искры, воздух потемнел, потянуло холодным ветром. Когда маг закончил чтение, сверкнула багровая вспышка, ослепив на миг всех присутствующих. Когда Алертус проморгался, в пентаграмме высилась прозрачная фигура, высившаяся на стремительно тающей горке золота. Глава совета пролеветировал к демону заранее подготовленный лист с древними рунами. Согласно инструкции, оставленной древними магами, туда требовалось вписать только имя жертвы. Демон пробежался взглядом по листку, хмыкнул и исчез.

 

Темный владыка Драанур Тринадцатый пребывал в весьма хорошем настроении. И было чему радоваться. Армия светлого союза не успела соединиться с остальными войсками и угодила в ловушку. Осталось подождать подлета поднятых по тревоге костяных драконов и насладиться зрелищем разгромленного противника. От сладостных мыслей оторвал писк артефакта защиты. В гости к темному владыке ломился кто-то, обладающий поистине невероятным могуществом. Не успел владыка вскочить с кресла, как перед ним материализовалась призрачная фигура человека, в строгом зеленом мундире.

- Драанур тринадцатый? – уточнил призрак

- Да, - ответил удивленный владыка тьмы.

- Вот вас-то мне и надо, - удовлетворенно хмыкнул призрак, извлекая увесистую пачку листков. - Так, что у нас тут. Ага. Занятие темной магией, без лицензии, закупки оружия через подставных лиц, незаконная преподавательская деятельность по обучению личей, принесение в жертву лиц с нарушением юридически узаконненых процедур, незаконное принятие на работу скелетов - незаконных мигрантов из потустороннего мира. В общем, тяжелый случай, очень тяжелый.

- А… Э… - протянул владыка, обалдев от вороха вываленной на него информации.

- Поздно акать, вот, держите!

В руке Драануру спланировал лист с непонятными письменами.

- Это что?

- Это постановление о конфискации имущества за неуплату налогов и занятие незаконной предпринимательской деятельностью.

- Что? Чего? – пробормотал ничего непонимающий темный.

- Оружие и имущество я конфискую, до выяснения всех обстоятельств, личей, драконов и скелетов задерживаю для выдворения на родину. Повестку в суд получите позже. Всего доброго.

- Да ты вообще кто?!

- Я? Я налоговый инспектор, - представился призрак, растворяясь в воздухе. – Кстати, вашу одежду я тоже конфискую.

- Обалдеть, - пробормотал темный, кутаясь в чудом уцелевшую занавеску. На обалдевшего владыку смотрели не менее обалдевшие голые орки.

 

Маг Дарлат поднял листок, валявшийся на месте призыва демона. С трудом разбирая древние руны, он прочитал:

«Предписание на выездную налоговую проверку»

Армия светлого союза перешла в победное наступление.

 

©

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Гость Себастьян Козюлькин

Сердце китаянки.

 

Шёл тысяча девятьсот двадцать первый год. Неуютно было в промозглой мгле дальневосточной ночи. Холодно, темно и опасно. Но в забытой богом деревне Гаровка, что нашла себе пристанище под боком пограничного Хабаровска, было спокойно. Окна неказистых домишек зияли темнотой, собаки спали.

 

В одном из домов на окраине теплилось жирным светом узкое окошко. В жарко натопленной комнате склонились над картой три мужских фигуры. Один, длинный и нескладный, обратился к сидевшему напротив брюнету невысокого роста.

 

-- Ваше Высокоблагородие...

-- Отставить, Фёдор. Я же сказал, никаких чинов! Я больше не ротмистр, а ты не подпоручик. Всё! Мы гражданские! Понятно? - бывший ротмистр стукнул ладонью по столу.

-- Так, господин Худяков, привычка-с, - виновато пробубнил дылда, и попытался подкрутить недавно сбритый ус.

 

-- То-то, привычка, - недовольно продолжал бухтеть Худяков, - соберитесь. Через день-два мы будем в Китае, а там не за горами и Париж... И всё, ни красных, ни белых... Кисельник, вы были в Париже?

 

Тот, к кому обратился ротмистр, седой, но не старый господин, из бывших работников дипломатического корпуса, пожевал бескровными тонкими губами.

 

-- Да, бывал-с. В десятом году ещё, с Настенькой, царство ей небесное, - он задумчиво затянулся дешёвой папиросой.

-- Ну вот и отлично, - кивнул ему Худяков, - завтра встреча с китайцем. Договоритесь, как думаете?

 

Кисельник вновь пожевал губами; видно было, что этот человек не привык отвечать сразу же, не подумав.

 

-- Надеюсь. Но, поймите Вениамин Александрович, китайцы, я вам как специалист по Востоку говорю, люди непредсказуемые...

-- Хорошо, хорошо, - перебил его Худяков, - давайте дальше...

 

И они снова склонились над картой.

 

-- Итак. В Хабаровск заходить не будем. - Худяков вёл пальцем по карте, - обойдём... Что у нас тут? Ага, Матвеевка, потом Берёзовка... Нет, Берёзовка не годится, далеко, да и банда Витенича там. Нет. К Амуру спустимся здесь, - ноготь худяковского пальца отчеркнул место, - тут возьмём лодку, переправимся в Телегино, встретимся с китайцем...

-- Ох хо, - горестно вздохнул длинный Фёдор, - чувствует моё сердце...

-- А ну не каркай! - прикрикнул на него Худяков.

 

Дело было в том, что напоровшись на красных в Князе-Волконском, они потеряли четвёртого члена своей группы - Андрея Рябченко, корнета кавалерии и казначея. Здоровяк Андрей, как наиболее выносливый, нёс саквояж - плату китайцам за пособничество в переходе границы.

 

У корнета не выдержали нервы, даром, что боевой офицер. Можно было ещё отговориться, откупиться в конце концов - ничто не выдавало в них беглых колчаковцев, не говоря уже о Кисельнике - тот вообще был штатский, принятый в компанию за знание китайского.

 

Но корнет, молодой горячий парень, не выдержал. Выхватив единственный на четверых наган, он уложил на месте комиссара и соседнего с ним человека в кожаной куртке, хотел развернуться, но не успел - рослый красноармеец разрубил его голову напополам. Обрызганный мозгами Худяков ушёл влево и, выхватывая из за голенища нож, успел всадить его в живот соседнего солдата, потом достал бедро всадника, которого уже стаскивали с лошади Фёдор с Кисельником...

 

Услышав выстрелы, к ним уже мчались остальные бойцы, их хорошо было слышно по ломающимся веткам и матерным крикам.

 

Уходили в спешке. Саквояж пришлось бросить. Теперь вместо золота, часть которого они должны были отдать китайцам, а часть - себе на первое время за границей, у них осталась лишь аккуратня колбаска червонцев - личный банк Кисельника.

 

И теперь, сидя перед финальным броском, они гадали - дипломат Кисельник; сумеет ли он договориться или нет? С невесёлыми мыслями троица отправилась на покой. Окошко в домике на окраине Гаровки погасло.

 

Наутро, наскоро подкрепившись скудной деревенской пищей, они вышли в путь. Солнце только-только начало свой путь на запад. В стылом воздухе висел лёгкий туман...

 

Время пошло.

 

-- Ну что, господа, сбились мы, - Кисельник, уныло оглядывал приамурскую недружелюбную тайгу, - Ладно я, человек, сугубо штатский...

-- Отставить нытьё, - сдержанно скомандовал ему Худяков, - Разберёмся.

-- Да, как же, - сварливо, по-бабьи, простонал Кисельник, - уже четыре часа плутаем, и опять вышли к этому, - он указал на необычное мёртвое дерево, напоминавшее вставшего на задние лапы дракона.

 

Худяков, мрачно сопя, достал карту. По его расчётам они давно уже должны были выйти к Амуру и переправиться в Телегино, где он и рассчитывал устроить привал, но они явно заблудились.

 

И теперь Кисельник... ещё не хватало, чтобы этот гражданский устроил истерику. Тьфу, в бога душу мать!

 

Постояв и сориентировавшись, Худяков повёл свою крошечную группку туда, где по его представлениям несла свои воды великая река.

 

Через три часа они снова вышли к дереву-дракону.

 

Кисельник повалился на пожухлый мох и заплакал. Никто ему не мешал. Худяков думал, а Фёдор ждал указаний - подпоручик был старой закалки и в присутствии командира, хотя бы и бывшего, предпочитал молчать.

 

-- Так, значит... - только и успел проговорить ротмистр, но тут, из ниоткуда в общем-то, из висевшей в воздухе влаги наверно, вылепился маленький человечек с глазами щёлочками и в нелепой меховой охотничей шапке.

 

Человечек что-то залопотал, замахал руками. Звуки, вырывающиеся из его рта носили явно угрожающий характер.

 

-- Кисельник, мать вашу, переводите, - резко бросил Худяков попутчику. Тот сидел на земле. Плечи его вздрагивали, но он прислушивался.

 

Медленно, подбирая слова, бывший дипломат задал чужаку вопрос. Тот ответил. Они перебросились несколькими фразами, причём китаец нервничал намного больше русских.

-- Говорит, что здесь ходить нельзя, - начал переводить Кисельник, - говорит что здесь территория "цзе-нья-даоцзе", не знаю что это такое, вероятно нечто священное... Говорит, мы все погибнем, если двинемся дальше... Он не разрешает... - закончил Кисельник угрюмо.

 

-- То есть как не разрешает? - строго переспросил Худяков, - это наши земли, русские. А ну переводи... скажи если он нас проведёт до Амура, то обойдём это проклятое его... как там... це-це место?

 

Кисельник медленно, запинаясь, перевёл. Китаец отреагировал странно - вновь замахал ручками и сердито закричал. Угрожал видимо, судя по нахмуренным безволосым бровям.

 

Кисельник пожал плечами, - Говорит, что он отлучиться не может, и повторяет, что мы все погибнем, коли не уйдём...

-- От я ему уйду, - грозно сказал, выдвигаясь вперёд, Фёдор, - господин Худяков, разрешите, я ему шею сверну?

-- Отставить, - устало ответил Худяков, - идём дальше...

 

Они обошли китайца и двинулись вниз. Таинственный охранник побежал за ними и схватил Фёдора за рукав.

 

-- А ну отлезь, - повернулся к нему Фёдор и хотел вырваться, но не успел - китаец вдруг вытянул из за пояса кривой тонкий нож, крутанулся на месте и вогнал лезвие точно под фёдоровский кадык. Фёдор только начал заваливаться, а Худяков уже прижимал китайца к земле, ломая ему большими пальцами трахею. Тот захрипел, щёлочки глаз совсем спрятались в жёлтых щеках, тщедушное тельце обмякло в тисках худяковских рук. Всё.

 

Кисельник молчал. Его била крупная дрожь. Худяков, тяжело дыша, поднялся.

 

-- Ладно, будем идти, другого выхода нет, - он нагнулся и вытащил из кармана у Фёдора хороший охотничий нож. Протянул его Кисельнику, - берите, мало ли что...

 

Но тот попятился, выставляя перед собой руки, - нет, нет , я не смогу...

Худяков ничего не ответил, покачал головой и они двинулись дальше.

 

Версты через полторы открылась им маленькая полянка. Окружённая со всех сторон лесом, полянка эта выглядела мирно и уютно. Да и посуше вроде на ней было. Худяков решил устроить привал и подумать о планах на ближайшее будущее.

 

На середине полянки, покрытый серым мхом, возвышался пенёк, похожий на севшую отдохнуть старушку.

 

Кисельник сделал шаг вперёд.

 

Вжжж-ук. Боковым зрением Худяков успел уловить какое-то шевеление сбоку, а в следующий момент на него уже валился раненый Кисельник. Со стрелой в правом боку...

 

И тишина.

 

Кисельник прожил ещё минут десять. Вначале из горла у него пошла кровь, он неприятно захрипел, силился всё что-то сказать, но так и ушёл, почти молча...

 

Худяков остался один. Он обшарил карманы убитого, выбрал то, что посчитал нужным. Стрела наверняка была выпущена самострелом, иначе он бы тоже уже был мёртв, - рассуждал ротмистр, обшаривая кусты и деревья вокруг поляны. И точно, отлично замаскированный арбалет притаился в кустах лесного ореха.

 

Сейчас он был пуст - стрела сидела в печени Кисельника. Но могли остаться ещё подарочки. Худяков продолжил поиски и обезвредил ещё две коварных ловушки.

 

Тишина...

 

Худяков нервно огляделся. Скоро начнёт темнеть. Ему стало не по себе... Почему-то он не слышал больше птиц, стало мертвенно одиноко. Ротмистр попытался запеть, подбордить себя, но закашлялся на первой же ноте; долго и мучительно кашлял.

 

И тут он услышал шаги. Тихие, крадущиеся. Небо заволокло, стало совсем сумрачно. Могильный холод поднимался от гостеприимной, всего лишь час назад, полянки.

 

Худяков отступил в тень разлапистого дерева и замер. Тут на дорожке показался китаец, недавно им, Худяковым, убиенный. Маленькая фигурка с головой болтающейся на плече спускалась в низину.

 

Глаза у китайца были закрыты, кожа из жёлтоватой стала синюшной, а походка у мертвеца напоминала несколько походку собаки, случись ей встать на задние лапы и сделать несколько шагов.

 

Подойдя ко пню, китаец начал гладить его руками и жалобно петь на своём языке. Впрочем китайского Худяков не знал и, вполне возможно, что это была не песня, а молитва.

И тут замшелый пенёк ожил. По нему пробежали огоньки, он зашевелился и неожиданно Худяков увидел, что это вовсе не пень, а старуха китаянка, мерно раскачивающаяся и обнимающая одной рукой убитого китайца.

 

Тут Худякову стало нехорошо. Это зрелище, подобно пресловутой последней соломинке, что сломала спину верблюду, выбило разум из головы бывшего ротмистра.

 

Тот издал горлом тонкий звук, вышел из за дерева и, растопырив пальцы, бросился на китайца.

 

-- Ты мёртв, сука, мёртв, гадина, - кричал сошедший с ума ротмистр, - я убил тебя, мразь, мразь, мразь... - он крушил податливое тело китайца, но вот чудо - не было у него под пальцами плоти - обдирая до мяса некогда холённые ногти, Худяков царапал проклятый пенёк. Или то не пенёк был?

 

Может это всё таки женщина, сидящая, но не умеющая встать. Не она ли это протягивает к нему руки и кричит, кричит. Или это у Худякова в голове кричит умирающий Кисельник?

 

Тут рука бессвязно бормочущего офицера провалилась внутрь трухлявого дерева и ухватила нечто липкое и горячее. Не секунду зрение вернулось к нему и понял Худяков, что стоит он один на поляне, сидит перед ним на пне старуха, а он в неё руку засунул и седце той наружу тянет.

 

И в руке у него неожиданно горячий шарик того сердца вдруг лопнул и вся конечность до локтя как огнём ошпарилась. Тут-то он сознание и потерял...

 

Шёл двадцать второй год. Худой сутулый оборванец, зябко кутаясь в порванный и засаленный лапсердак, медленно тащился по вечернему Парижу. Ему хотелось выпить горячего кофе и поспать. О куске хлеба он перестал мечтать ещё днём. "Клошар", а в прошлом русский офицер Худяков, остановился на набережной. Дул холодный ветер...

 

...ветер напомнил ему о той истории с переходом границы. Интересно, что же то был за морок? Не иначе как горячечный бред, в котором его подобрали лесные партизаны через два дня. Отходили, как ни странно... помогли.

 

Неожиданно он вспомнил, как ухватил сердце привидевшейся ему старухи китаянки. Какое оно было горячее, то сердце, как он держал его в руке. А руку жгло. С тех пор его никогда не покидало ощущение, что рука ему не более не принадлежит. Иногда она дико чесалась, иногда горела внутренним жаром.

 

Худяков вытащил руку из кармана и посмотрел на неё. Отпущенная пола лапсердака затрепетала на ветру и тот сразу же добрался до офицерского тела. Человек содрогнулся от холода...

 

Он смотрел на свою руку, а рука, казалось, смотрела на него.

Наступала ещё одна холодная, бездомная ночь.

 

Зиму ему не пережить. Это факт. "Ну, что ж," - думалось Худякову, - "сорок один - это возраст..." Он опять посмотрел на свою руку, вынутую из кармана, и досадливо щёлкнул пальцами.

 

И тут же в руке зашуршала стофранковая купюра. Он щёлкнукл ещё раз и у первой купюры появилась сестра - ещё одна стофранковая. Худяков повторил эксперимент, и ещё раз, и ещё...

 

Набив деньгами карман лапсредака, бывший ротмистр Вениамин Александрович Худяков засмеялся, распрямил плечи и отправился обедать... Впреди у него открывались заманчивые переспективы.

 

©

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Гость Себастьян Козюлькин

Финики, драники, кексы и пряники

 

Переполненный пассажирами автобус, ворча и вздыхая, нехотя подполз к остановке. Из него, весело щебеча, выскочили две молоденькие блондинки в коротких юбочках и модных туфельках на шпильке. Галочка и Леночка - так звали юных прелестниц - жмурились от первых весенних солнечных лучей и непринуждённо болтали, обсуждая подробности вчерашнего вечера.

- Классно оторвались! - смеялась Галочка.

- Будет, о чём рассказать на работе, - соглашалась с подругой Леночка.

Кто-то окликнул их сзади. Подруги обернулись и увидели Эмму Митрофановну - грузную женщину лет пятидесяти, работающую в соседнем отделе.

- Всё веселитесь, стрекозы беззаботные? - беззлобно спросила Эмма Митрофановна, борясь с одышкой.

- Какие наши годы, - хихикнула Галочка.

- А как Вы провели выходные? - поинтересовалась Леночка.

- Как и положено в мои годы, - усмехнулась Эмма Митрофановна. - Плита, стирка, внуки... Ванька что учудил...

- Опаздываем, - заволновавшись, перебила её Галочка. - Пойдёмте быстрей.

- На работе расскажете, - поддержала подругу Леночка.

 

Возле проходной, сверкая на солнце серебристыми боками, стояла новенькая "шевроле".

- Стас уже здесь, - кивнула в сторону машины Галочка.

- Ой, он же должен был вчера встретиться с той брюнеткой с сайта знакомств! - взвизгнула Леночка. - Сейчас расскажет подробности, как интересно!

 

Рядом с "шевроле" припарковался огромный джип и из него степенно вышла главбух Жанна. Небрежно помахав рукой сидящему за рулём бандитского вида бритоголовому детине, она изящным жестом надела солнцезащитные очки, откинула за спину чёрные, как смоль, волосы и направилась ко входу.

 

Рабочий день начался, как обычно, ровно в 9:00.

Галочка и Леночка суетились возле большого стола, разливая по кружкам горячий кофе и высыпая в вазочку печенье и вафли. Стас гонял по монитору красный болид, пытаясь перейти на следующий уровень. Главбух Жанна красила ногти, периодически сдувая со лба непослушную прядь. Эмма Митрофановна из соседнего отдела сидела здесь же, выстукивая спицами пинетки для младшего внука Митьки.

Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянул начальник.

- Все здесь, опоздавших нет? - задал он свой традиционный вопрос.

- Крюкова, как всегда, задерживается, - язвительно произнесла Галочка, недолюбливавшая Крюкову за слишком удачное замужество.

- Кофейку с нами попьёте, Пётр Михалыч? - кокетливо спросила у начальника Леночка.

- Работы невпроворот, а вам только кофеи гонять, - недовольно буркнул Пётр Михалыч, ставя на стол свою огромную кружку с надписью "Босс" - подарок от благодарного коллектива ко Дню защитника Отечества.

В кабинет, стараясь оставаться незамеченной, тихо просочилась опоздавшая Крюкова.

- Опять? - гаркнул начальник. - Крюкова, ты хоть понимаешь, где работаешь? Ответственность своего поста осознаёшь? Догадываешься, чем может обернуться для горожан твоё наплевательское отношение к работе?

Крюкова виновато улыбалась, на ходу придумывая правдоподобное оправдание.

- Да ладно Вам, Пётр Михалыч, - примирительно произнёс Стас. - Медовый месяц у человека, имейте совесть.

 

Наконец, все устроились за столом и захрустели печеньем.

Галочка и Леночка, смеясь и перебивая друг друга, стали рассказывать о вчерашем вечере, проведённом в одном из самых модных клубов города. Рассказ у них выходил настолько живым и забавным, что все покатывались от смеха и перевели дух только часам к одиннадцати.

- Кофе совсем остыл, - всполошилась Эмма Митрофановна и заварила свежий.

 

- Как твоё свидание вслепую? - вспомнила Леночка, обращаясь к Стасу.

- Она оказалась сантиметров на двадцать меня выше, киллограммов на двадцать тяжелее и лет на двадцать старше, - отрапортовал Стас.

- Какой ужас! - в один голос воскликнули все присутствующие.

И, примерно до часу дня, возмущались несправедливостью жизни, невезучестью Стаса и коварством женщин, торчащих на сайтах знакомств. Каждый припомнил с десяток подобных историй и все дружно сошлись на том, что это - форменное безобразие.

- Ещё кофейку? - учтиво предложила Эмма Митрофановна.

 

- Кстати, что за браток подвозил тебя сегодня? - спросила Галочка у главбуха Жанны.

- Да так... - кокетливо повела плечом Жанна и все с интересом выслушали очередную историю соблазнения богатенького лопуха, одарившего черноволосую красавицу золотым браслетиком, букетом шикарных роз и роскошным ужином в дорогом ресторане.

- А в постели он - полное ничтожество! - подвела черту главбух Жанна ровно в 15:00.

Все радостно рассмеялись.

- Кофе подлить кому? - спросила Эмма Митрофановна.

- Передохните немножко, - подскочил Стас. - Я налью. Расскажите лучше, как там Ваши внуки.

 

Рассказ о проделках маленьких сорванцов затянулся до пяти часов вечера.

- Мать честная! - вдруг подпрыгнул Пётр Михалыч. - Заболтались тут, рабочий день заканчивается, а график-то...

- Ну что, как обычно? - спросила Галочка.

- Чья очередь? - окинула взглядом сослуживцев Леночка.

Все пожимали плечами.

Пётр Михалыч тяжко вздохнул и начал:

- Эники-беники ели вареники... Финики, драники, кексы и пряники... Эники-беники-бац!

И палец его застыл напротив Крюковой.

- Ой, давайте лучше я! - заверещала Галочка.

- Жребий не переигрываем, - остановила её Леночка.

Все выжидательно уставились на Крюкову.

- Боже мой, какая ответственность, - побелела Крюкова.

- А ты что думала? - рявкнул на неё начальник. - Зарплату тебе за красивые глаза платят? Или за умение пить кофе? Нет уж, матушка, пришла работать - так будь любезна. В конце концов, у тебя высшее образование, ты специалист широкого профиля, ты шесть лет в аудитории института штаны просиживала за государственный счёт - так давай, возвращай государству долги честным и праведным трудом. А то ведь я на твоё место быстро кого-нибудь найду. Держаться надо за свою работу, держаться. И выполнять её достойно и от души.

Крюкова вздохнула, поставила перед собой блюдце и перевернула на него чашку.

 

Кофейная гуща расползлась по донышку блюдца и все склонились над ним, внимательно вглядываясь в узоры. Только главбух Жанна осталась сидеть на своём месте, и лишь невозмутимо поинтересовалась:

- Ну что там?

- Разводы какие-то... - неуверенно произнесла Галочка.

- Дождь, - буркнул Пётр Михалыч.

- Круги непонятные... - пожала плечами Леночка.

- Облачность, - констатировал начальник.

- А цифры? Цифры не просматриваются? - волновалась, близоруко щурясь, Эмма Митрофановна.

- Вроде как на пятёрку похоже, - заглядывал в блюдце Крюковой Стас.

- И чему тебя в институте учили? - закричала на Крюкову Галочка. - Лучше бы я прогнозировала.

- Это точно, - поддержала подругу Леночка. - У Галочки на прошлой неделе получалось солнце и плюс девятнадцать. Я уже платье из шкафа достала, а теперь, благодаря твоей безграмотности, снова впору ботинки и куртку готовить.

- Ё-моё, грязищи будет... - уныло произнёс Стас. - А я только машину намыл.

- А мы с внуками в зоопарк собирались, - окончательно расстроилась Эмма Митрофановна.

Начальник растерянно развёл руками:

- Ну что поделаешь... С природой не поспоришь. Обидно, конечно, но... Наука есть наука.

И, понуро повесив головы, все разбрелись по домам - доставать с антресолей зонтики и резиновые сапоги.

 

Рассказ посвящается самоотверженным труженникам Северо-Западного управления по гидрометеорологии, которые ещё вчера обещали солнце и +19 на среду, а теперь уже божатся, что будет облачно, дождь и +5.

Смените сорт кофе, едри вашу мать, и увольте нахер Крюкову.

©

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Гость Себастьян Козюлькин

Честь имею! Детектив, Глава I

 

 

Эпилог, который нахально забрался на место пролога.

 

Вот и всё… Табельное оружие и дела сданы, трудовая книжка на руках, в кармане – пятьсот рублей с какой-то мелочью. В пачке ещё оставались несколько сигарет. Достал одну, наименее мятую, хотел прикурить… Чёррррт! Зажигалка выплюнула язычок пламени и безнадёжно погасла! Одолжил огоньку у курившего прохожего, кивнул благодарно.

Надо как-то жить! В частные детективы идти не хотелось: не улыбалась перспектива выслеживать похотливых мужичков и взбледнувших дамочек, не по мне это – в замочную скважину подсматривать! В охранники? Право же, не стоит быдлом становиться, тупеющем на монотонной, день ото дня, работе… В менеджеры? Куда уж мне! Впаривать какую-нибудь херню лоховатому контрагенту? Нет, вряд ли смогу!

А Катька так просила медведика на день рождения! Вздохнул… Пятьсот рублей на кармане, как и сказано выше…

Зашёл в «Детский мир», купил медвежонка, большого, пушистого, с забавными чёрными глазками-бусинками и чёрным же носиком, в палатке у метро, на последние – бутылку пива и сигареты. Пиво оставляло не обычное послевкусие хмеля и солода, а горечь. Допил бутылку, не спеша отхлёбывая из горлышка, покурил, поехал домой. Дочки уже спали. Я поправил сбившееся одеяльце на свернувшейся калачиком старшей, Ирке. Потом достал медведя из пакета, положил младшей под бочок… Катька во сне обняла его, улыбнулась.

А я прошёл на кухню, уселся на табурет, закурил и задумался…

 

Глава I. За несколько месяцев перед этим.

 

«Дын-дын-дын!» - пальцы стучат по клавишам видавшей виды машинки, отпечатывая на бумаге ответ на очередной бред. «За отчётный период раскрываемость особо тяжких преступлений на обслуживаемой территории выросла на 5 % по сравнению с АППГ (Аналогичным Периодом прошлого Года)»… Ё-моё, сколько можно туфтить, кладя человеческие жизни и судьбы на жертвенник беспощадному Молоху – Его Величеству Проценту! Ради него, чтоб ему пусто было, и заявления о преступлениях «под жопу» складывают, и липовые постановления об отказе в возбуждении уголовного дела выносят. Да ещё и почки всяким бедолагам опускают! Нет, я сам не собираюсь из себя целку строить, всякое было… Но дуплить «короедов» - несовершеннолетних, укравших, к примеру, акустические колонки из родной школы, или насильника и убийцу – две больших разницы! И «заяву» об априорно не раскрываемой краже не зарегистрировать – ещё полбеды! А вот слиповать отказной по ножевым ранениям, представив всё это как падение на битое стекло – это уже серьёзно! Хотя, как правило, поножовщина происходит в основном среди спецконтингента – ранее судимых, маргиналов, пьяниц. Они сор из избы, сиречь, из своей субкультуры выносить не будут – сами разберутся, только вот городские больницы с упорством шлют и шлют телефонограммы в ментовку о совершённых душегубствах! Доходило, правда, и до маразма: получаем сообщение о ножевом ранении в магазине, выезжаем с табельной артиллерией – а в самом магазине продавщица за жопу держится, кривится от боли, но хихикает: «Ах, мальчики, вы чего приехали? Ах, ножевое! Так это я сама нож на прилавок остриём вперёд положила, да сама его кормой и задела! А вы прилетели! Хыыыыыыы!!!»

Хотя… Вот молодняк наш быстро почувствовал ветер перемен: уже и патроны или наркоту научились лихо подкладывать населению, и римминг начальству – милое дело! Не говоря уже о том, как кого «ошкурить»! Вот и обзавелись престижными «тачками», и звания получают вовремя, и повышения по службе… Палкорубы, бля! «Слышь, мужик, меня тут жена пасёт, а надо пакет приятелю передать! Вооооооон он стоит, видишь? На тебе стольник за труды!» И не успевает «клиент» подойти к предполагаемому «приятелю» - его за жопу и в конверт, то бишь в участок. А в пакете – или несколько патронов, или «черняшка», а то и пистолет подкинут. Вот вам и показатели! Не, нах так мараться!

- Разрешите? – прервал поток скорбных мыслей голос с порога. Поднял глаза от бумаг – в дверях два бравых «мультика» - сотрудника муниципальной милиции, прозванных в народе «гоблинами».

- Что случилось?

- Да вот, привезли грабителя, булку с лотка стащил! – кидает мне на стол два рапорта на половинках листа формата А-4. – Вы розыск, разбирайтесь! – и вталкивает мне в кабинет калику перехожего, БОМЖа, и тут же исчезает, бросив:

- «Палку» на наш батальон запишите!

Задержанный – весьма некрупных размеров мужичок с дикой бородёнкой и в немыслимом прикиде. В каком – расписывать не стоит, все знают, как БОМЖи выглядят, спасибо нашему родному государству!

Кабинет немедленно наполняется ароматами подвала, немытого тела, дешёвого табака и перегара от «палёной» водки.

- Садись, раб божий! – киваю я бичаре на стул, а сам углубляюсь в чтение рапортов «гоблинов», содержание которых сводится к тому, что ими был задержан неизвестный гражданин, открыто похитивший хлебобулочное изделие на глазах у продавца с лотка индивидуального предпринимателя Ганиева Махмуда Магомед-оглы.

- Ну, рассказывай, как дошёл до жизни такой?

- Мудохать будете? – обреченно поинтересовался задержанный.

- А на х*й ты мне не упёрся! Давай, облегчи душу!

- Дык рассказывать-то особо нечего… Жрать хотел, поскольку не ел уже дня два, только водка… А тут иду – от булок запах так и шибает в нос! Ну я и…

За беседой и изведал я нехитрую историю мужичонки. Первая «ходка» - «по бакланке», нахулиганил ещё в глубокой юности, первый срок. По выходу – кража, далее – как в «Джентльменах удачи»: «Украл – выпил, в тюрьму, украл – выпил – в тюрьму! Романтика!»

- Начальник, дай закурить, а? – смотрит просительно в глаза.

Выщёлкиваю одну сигарету из пачки «Магны», жадно хватает её грязными, с чернотой под ногтями и синими разводами татуировок пальцами, отрывает фильтр, закуривает от поднесённой мною зажигалки, вдыхает дым, хрипло кашляет.

- Начальник.. – снова просительный взгляд – Может, нальёшь?

- «Тётенька, дайте попить, а то так есть хочется, аж переночевать негде!» - язвительно так канючу, но мужику явно хе*ово, плющит его и колбасит. Ну не понимаю я, вот как деньги заводятся, от сбора бутылок или цветмета, обязательно на бухло тратить, что ли?

- Чёрт с тобой! – достаю из сейфа забытую бутылку, на дне которой ещё плещется грамм сто водки, протягиваю болезному. Он одним махом, прямо из горлышка выдувает живительную влагу, вытирает рот лоснящимся рукавом драного пиджачишки.

- Фаловать (вербовать) будешь, начальник? Типа, добрый? Не, я «зону» всю дорогу «мужиком» топтал, и сукой не был, и с блатными не хороводился. Стучать западло, так что не сдам тебе никого, хотя и сдавать-то некого. А вот наколку на «мокруху» могу дать…

- Да ну, нах тебя вербовать! А чего за «мокрушка»-то?

- Вот и «ну»! Недавно, пару недель назад ночевал я в сарайчике в вишнёвом саду, недалеко тут – знаешь?

- Знаю, знаю, дальше!

- Вот… И что-то мне не спалось… Желудок побаливал… Ворочался я с боку на бок, смотрю, шаги. Ну, я высунулся, смотрю, двое мужиков третьего тащат. И голоса: «А, х*й с ним, прикапывать не будем, тут бросим да ветками закидаем!» Удар чего-то тяжёлого об землю, шорох веток. Я притих у себя в хавире. Не дай боже, под раздачу ещё попадёшь! Потом те двое ушли, а я подождал немного, потом высунул морду. Смотрю – под кучей веток человек лежит. Ну я подошёл, ветки разгрёб. Весь в крови, не дышит. Грешным делом, я карманы обшмонал, ничего не нашёл. Только на руке у него час, «Лонжин», даже не Китай, я-то, пока «работал», научился разбираться! Снять, видно, забыли. Ну, я их, прости Господи, и оприходовал. «Дубаря» ветками опять закидал да и свалил из этого сада куда подальше! А часы.. Продал их «чёрным», да на эти бабки и гудел уж не помню сколько.

- Ну, потопали! – я поднялся с кресла.

- Куда?

- Е*ать верблюдА! Покажешь, где там «жмур» твой скучает…

Я открыл окно, чтобы проветрить кабинет от подлинно «диоровских» ароматов. Только «тубик» (туберкулёз) вкупе с педикулёзом подхватить не хватало!

* * *

«Сад весь умыт был весенними ливнями», как пелось в популярном некогда романсе. И вправду, сад был замечательный, «кипенно-белый», употребляя избитое многими поколениями бумагомарателей образное выражение. Не буду бить и без того замордованную метафору, скажу просто: красиво было! Даже несмотря на промзону на заднем плане и невъебенно секретный НИИ рядом. Хотелось надеть кимоно, сесть под вишней и тростинкой написать танка на рисовой бумаге:

"С ветки сакуры

Упал последний лепесток…

А на х*я?"

Бичара довольно шустро потопал по тропинке, свернул пару раз и прохрипел:

- Здесь!

Я приподнял несколько веток.

Из-под них на меня глянул объеденный грызунами череп, в правой глазнице которого, как уродливая красная опухоль, торчала рукоятка отвёртки…

* * *

- Ну что, бич божий, свободен!

- Как? Ты меня отпускаешь, начальник, да?

- Ага, сказал же! Вали на все четыре!

- А.. А грабёж?

- Да не было никакого грабежа! Я тебя не видел! Всё, пиздуй!

- Спасибо!

БОМЖ, оглядываясь, будто ожидая от меня подвоха, посеменил в сторону оптового рынка.

Я присел на лавочку закурил в задумчивости.

Да, набросятся на меня сейчас доморощенные юристы! Как же, совершил должностное преступление, отпустив человека, совершившего грабёж! Тут плевать, сколько и чего спи*дил, состав преступления, говоря на специфическом языке судов и прокуратур, формальный! Но есть ещё и человеческий закон! И просто мораль общечеловеческая и житейская! Бомжара тот просто ЖРАТЬ хотел! И не обеднеет от спи**енной булки гражданин солнечного Азербайджана, и не побежит он гневно заявлять о совершённом открытом хищении! Поскольку у него самого рыльце ну очень сильно в пушку, нет, не побежит! А процент раскрываемости пресловутый – ну его!

А по поводу убийства… Опять-таки, ну его, этот процент хренов! Убитый, судя по недорогому, но добротному костюму, рубашке, бывшею когда-то белой, и часикам, «прихватизированным» небрезгливым БОМЖом – всё-таки не отброс общества! И, наверное, где-то ждут его… Хотя даже если бы и не ждали – всё равно совершено УБИЙСТВО! Самый тяжкий грех!

Я подошёл к телефону-автомату, набрал заветную комбинацию «02» и дурным голосом какого-нибудь ебанашки, дождавшись ответа «Милиция!» пробубнил:

По адресу….. в вишнёвом саду находится труп человека с отвёрткой в голове!

- Кто говорит?!

- Слон! – на полном автомате ответил я цитатой из Чуковского и повесил трубку на рычаг…

 

Продолжение следует…

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Гость Себастьян Козюлькин

Честь имею! Детектив, Глава II

 

 

А ну их, эти размышления! Чем больше думаешь, тем больше вероятность загреметь в «дурку»… В «контору» возвращаться особого желания нет, поэтому на мобильнике набираю номер своего «чижика». Агент сей не значится ни в одной картотеке, его вообще нет в природе! Всё – без каких-то бумажек, типа: «Источник при встрече сообщил, что…». К чему мужика палить? Тем более, зная, что всё продаётся, в том числе и базы данных ГУВД! Не верите – да на любом радиорынке вам любезно предложат диски с базами ГИБДД и криминальными учётами! Платите только деньги! Вот и уходит «налево» информация, которую по крупицам собирали сыщики, участковые… Всё потому, что кому-то очень сильно бабла захотелось! А в базах – полная расшифровка данных агента! Умными головами в МВД всё как будто специально сделано, чтобы завалить агентурную работу! С ностальгией по ретро вспоминаю инструкцию царской охранки, написанную приснопамятным Зубатовым… До чего же всё толково и доходчиво, а главное, грамотно изложено! «Агента должны знать только двое – вы и я!» А у нас…

Нет, не буду рисковать, тем более, что у одного из коллег его «барабанчика» уже замочили, разрезав ему горло от уха до уха. Кровушка людская – вот истинная цена за чужое любопытство! Вот и беру «в корочки», то бишь в агенты, «левых» людей! Тем более, что на вербовки опять-таки установлен план! Господи, в каком дурдоме живём?

Впрочем…

- Алё!

- Это бронетёмкин поносец?

- Здорово, Серый! Шутник, ёптыть! И так голова раскалывается, а тут ты ещё!

- Хорошо, буду доктором-похметологом! Куплю тебе «реанимацию». Михалыч, выползай, есть тема!

- Угу…

В ларьке покупаю парочку «русского йогурта» - два пластиковых стограммовых стаканчика с подозрительной жидкостью внутри но с гордой надписью «водка», а в придачу пару бутылок «Б-9», то есть «Балтики» № 9, и направляюсь на «явочное место», то есть к гаражам возле набережной Москвы-реки.

«Мой» человечек уже ждёт, переминаясь с ноги на ногу. Видок… А какой может быть вид у индивида после длительного и вдумчивого инвестирования в организм спиртосодержащих напитков? Вот напейтесь (в лом, в хлам, в дрезину, в лоскуты, в сардельку, в сиську), гляньте на себя с утра в зеркало – и поймёте!

С ходу протягиваю ему один «йогурт»:

- На, поправь пошатнувшееся здоровье!

- Будь здрав, боярин! – руки трясутся, часть водки проливается на подбородок. – Фффффффух!!!

Даю ему время собрать мысли в кучку. После непродолжительной водочной медитации Михалыч наконец приходит в себя.

- Во, полегчало! Теперь излагайте суть проблемы, милейший!

О, как! Михалыч – он БИЧ, Бывший Интеллигентный Человек, лицо с высшим техническим образованием, в брежневские времена загремевший «за колючку» за попытку спи*дить с родного секретного завода для личных нужд кусок некоей невдолбенно секретной ху*ни, а после отсидки безнадёжно спившийся. Тем не менее, местный «генералитет» ранее судимых его крайне уважает, как «политика» и жертву репрессий и наливают ему стакан безоговорочно. Михалыч в курсе всех событий на районе, поэтому я частенько пользуюсь его информированностью. Познакомился с ним уже давно, когда Михалыча, тянувшего пятнадцать суток за хулиганство, под свою ответственность отпустил на похороны матери…

- Значит, так! В вишнёвом саду трупешник найден, с отвёрткой в глазу, поспрошай, что к чему, только осторожно! – я отхлебнул пива.

- «Конспиг’ация, конспиг’ация и ещё раз конспиг’ация!» - эффектно передразнивает он речь незахороненного вечно живого. – Хорошо, разузнаю! - Пауза. – Викторыч! Ну, давай вторую!

* * *

Только поднялся на второй этаж своей «конторы», где обычно находится розыск, как над ухом раздался грозный рык начальника:

- Совсем ох*ел, мля? На территории убийство, а ты где шляешься?! Почему, мля, на место происшествия тебя ни х*я не было? Не, я тебя точно когда-нибудь вы*бу! И премию квартальную х*й получишь! И в отпуску х*й уйдёшь, а если уйдёшь, мля, то только зимой!

«Мля» - это у нашего умного и невъ*бенно интеллигентного руководства вроде неопределённого артикля. Насчёт премии – нуууу, такого слова в словаре у нас нету! Вернее, оно есть, но чисто гипотетически, как х*р у комара. Это потому, что наш генерал премиальный фонд вместе со своими личными средствами во «Властилину» ху*нул, а она и того… «Пирамида», х*ле! Своё личное бабло-то он отбил, а вот наши деньги там застряли, так что премии получали только на бумаге…

Кое-как отпи*дился:

- Да я с этим… со спецаппаратом встречался!

- Чё, мля? А как же ты об убийстве-то узнал?

«Штирлиц понял, что это был провал…» Да, палюсь, палюсь! Но и на это отмаз есть:

- Так по рации же передали!

Начальству очень хочется поставить меня в позицию «догги-стайл», но вместо этого выдаёт:

- Завтра в морг поедешь! С экспертом поговоришь! А потом в ОРО (Оперативно-разыскной отдел), к «потеряхам» (без вести пропавшим) примеришь убитого!

Ну, вот… Нарвался! Кататься по моргам особого настроения нету, тем более переть в ОРО и дышать пылью разыскных дел. А, ладно!

- Серый! – из соседнего кабинета высовывается голова коллеги, тоже Серёги, алконавта и бабника. – Плюй ты на него! А вот тёлку хочешь? Сосёт, как пылесос!

От плотских благ отказываюсь. Несмотря на раздрай в семейных отношениях, стараюсь сохранить верность дражайшей кобре, да и на болт какую-нибудь гадость «намотать» - перспектива хреновая.

- Может, того? – выразительный щелчок по кадыку.

- Давай, выпьем, пожалуй…

* * *

…Бодун! Похмелье на следующий день было кошмарным и ужасным! Вроде и с литражом не переборщили, однако, видать, опять на «контрабасный» алкоголь нарвались…

Так, организм! Равняйсь! Смирно! Всё, работать, я сказал!

В морг я не поехал. Ну её, эту обитель скорби!

Просто набрал номер регистратуры:

- Марго? Привет, капитан души моей!

- Какие люди, и без охраны! Привет, Сержик! Какими ветрами? – защебетал девичий голосок в трубке.

- Солнышко, как всегда, по делам своим шкурным, мерзким и гнусным… Не подскажешь ли ты, под каким номером к вам вчера был доставлен с адреса… труп неизвестного мужчины?

- Минуточку… Во, номер 5791, Шишков вскрывал, там убийство!

- Это-то мне прекрасно известно, но не могла бы ты, из личного расположения ко мне, словесный портрет мне по факсу скинуть?

- Фи! Мог бы и сам приехать! – обиделась Марго на другом конце провода. – Ну, диктуй номер!

* * *

А вот в ОРО уже точно надо ехать. Благо, недолго. Быстро влетаю в нужный кабинет. Марина, старший опер, нестарая ещё тётка с увядшими прелестями, что-то быстро печатает на электрической машинке.

- Здравия желаю!

- Привет, Серёж! С чем приехал?

- Мокруха у нас очередная, Марин! Личность убиенного неизвестна, но не бомжара, судя по всему. Можно по без вести пропавшим твоим проверить, недели за две-три?

- Да вон, - небрежно кивает Марина на объёмистую кипу разыскных дел на соседнем столе. – Лопать себе!

Я обречённо сажусь за стол. Особ женска пола откладываю в сторону, осталось десять мужчин.

Так, первый… Не, этот не пойдёт, несовершеннолетний! Следующий… Тоже молод… Третий.. Четвёртый… Пятый… Шестой… Стоп! «Поручиков Николай Матвеевич». Открываю «зубастый протокол», то есть формализованный бланк протокола о пропавшем без вести. Сверяюсь с полученной по факсу выпиской из акта судебно-медицинской экспертизы со словесным портретом. Одежда… Так, так, пиджак тёмно-серый, брюки тёмно-серые.. В цвет! Рубашка белая… Да, точно! Трусы, носки… Всё точно совпадает!

Так, состояние зубного аппарата… Точно, клыки на верхней челюсти в коронках жёлтого металла! В особых приметах… вот он! У гражданина Поручикова Н.М. и у неизвестного в верхней трети правого плеча татуировка – танк! Ну всё в цвет!

- Марина, я его нашёл! – сообщаю хозяйке кабинета, помахав делом.

- Нуууууу!!! Знаешь, там мужик при криминальных обстоятельствах пропал… «Бомбил» на своей машине, и как-то домой не вернулся. Машину потом нашли в Бутово, врезавшуюся в дерево и подожжённую. Подожди-ка, - Марина взяла телефонную трубку и набрала номер. – Я его жене позвоню, пусть сюда приедет, насчёт опознания договоримся. Мария Кузьминична, вы?

* * *

И вот мы с Марией Кузьминичной едем в морг. На опознание. От судьбы не уйдёшь, коль скоро предначертано мне ехать в морг – значит, в морг! По дороге Мария Кузьминична, женщина лет сорока пяти (выглядит старше, наверное, несчастье надломило её) с сухими глазами (все слёзы уже выплаканы!) рассказывает о житье-бытье:

- Коленька танкистом был, заместителем танкового полка на Украине служил. А тут развал Союза. Ну и предложили ему, мол, принимай присягу! А он принципиальный! «Я уже Союзу советских Социалистических Республик присягал, другой присяги не знаю!» Упрямый был! Вот и переехали в Россию, в Москву, тем более, что мать его к тому времени парализовало. До пенсии у него три года оставалось, он в военкомат сунулся, а там… «Хочешь на нормальную службу попасть – плати! Не хочешь – в медвежий угол законопатим!» А у нас – какие деньги? Всё, что скопили, за переезд отдали да за лечение свекрови… - Мария Кузьминична утёрла глаза платком. – Вот и стал Николай частным извозом заниматься… И Славке, сыночку нашему, что в военном училище, тоже помогать надо… Я боялась Коленьку отпускать, бандиты же кругом! А он всё отмахивался: «Не волнуйся, куропатка! – это он так меня называл. – Мы на танках, прорвёмся!»

Вот и в тот вечер весёлый был, кофе попил, и «бомбить» отправился…

За разговорами мы дошли до морга. После недолгого разговора в регистратуре с Маргошей, которая попросила подождать, мы сели в зале ожидания или как его там.. Санитар открыл двери в коридор, ведущий в секционные, и выкатил каталку с телом. Покрытым серой, с пятнами бурой крови простынёй и принёс черный пакет с вещами убитого.. Из секционных тоскливо тянуло тяжёлым покойницким духом.

Мария Кузьминична осмотрела одежду.

- Его это, его! Вот, на пиджаке клапан кармана оторвался, он за дверную ручку зацепился, я зашивала! И брюки его, и рубашка! Сын подарил!

Я приподнял простыню.

Едва взглянув на то, что было когда-то её мужем, женщина едва слышно прошептала:

- Это он…

И упала в обморок…

Будь ты проклята, эта работа! Как же тягостно мучить ни в чём не повинных людей, сообщать им о смерти близких!

Опять нажраться, что ли?

 

Продолжение следует…

 

Зы. Мат запикал. Но это сермяжная правда)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Гость Себастьян Козюлькин

Честь имею! Детектив, Глава III

 

 

«Ну вот, я и в «Хопре!» - с улыбкой юного дауна рявкнул бравый майор на экране телевизора. Я со вздохом вырубил «ящик». Как задолбала реклама! Все эти «Хопёр-инвест», «Банк «Империал»!, «Три мудака» (МММ»)! Всё, меленький расслабон после вечернего совещания, где получили большой объём ничего не значащей информации типа содержания новых приказов и по горстке руководящих люлей на каждого, закончился. Надо работать! Хотя стрелки часов неумолимо приближаются к шести вечера, уходить не тороплюсь – дурной тон! Да и начальство плевало с высокой колокольни и на КЗоТ, и на нас, раньше восьми-девяти (и это при лучшем раскладе!) никто не уходит!

- Разрешите? – в дверях маячит фигура военного, уже не майора, а полковника.

- Да, конечно, заходите! Чем обязан?

- Доложите мне, что сделано по убийству Поручикова Николая Матвеевича!

Во, как! Прямолинейно, по-военному, без обиняков! Думает, я моментально вскочу со стула, вытянусь по стойке «смирно» и выложу ему всё! Щазззззззз!

- Ээээээээээээ… простите, на каком основании я вам буду докладывать? Да, и ещё вопрос: вы, собственно, кто такой? – я даже не приподнял жопу со стула.

Полкаш, похоже, не ожидал такого приёма.

- Да ты.. да вы…. Да вы что, не видите, кто перед вами?

- Ну, положим, вижу! Вы полковник Российской армии, фамилии-имени-отчества вашего не имею, как говорится, чести знать…

Глаза полковника становятся круглыми, как у какающей мышки. Ничего-ничего! Я, в конце концов, не его подчинённый, да и весь расклад ему объяснять мне, извините, инструкция по соблюдению служебной тайны не позволяет. Кстати, вспомнился забавный случай, когда с началом заварушки в Чечне на охрану особо важных объектов «бросили» слушателей всяких военных академий, в звании от майора и выше. Поначалу они возмущались, мол, с какими-то сержантами будем ходить! Это они просчитались! Поскольку сержант армейский – солдат-срочник, и ментовской – две большие разницы, мент - это человек с жизненным опытом, в возрасте, отец семейства. Уже через пару дней бравые вояки были с нашими сержантами «свои в доску, носки в полоску» и активно участвовали в совместном распитии различных сорокаградусных напитков.

Полковник, похоже, этого не осознал и забурел:

- Да я… Я вашему руководству жаловаться буду! Поручиков мой друг был, а вы его убийство раскрыть не в состоянии! Сапожники! Даром тут штаны просиживаете!

Я подождал, пока он выпустит пары. Стоит ли тратить порох в перепалках?

Наконец его словесный понос иссяк.

- Друг, говорите? – очень тихо начал я. – Переживаете, да? Возмездия негодяям требуете? Так, простите, когда вашему ДРУГУ плохо было, когда он не мог никуда устроиться, вы, его, как сами заявляете, ДРУГ ничего, НИ-ЧЕ-ГО для него не сделали! Только себе карьеру, как я погляжу! А он наверняка ведь о помощи просил!

Полковник поперхнулся и смутился.

- Вы понимаете… Вдова его, Мария Кузьминична звонила… Вот я и подумал, что было бы неплохо сюда явиться…

* * *

Весь конфликт был исчерпан. После третьей бутылки полковник Толик (он просил называть себя так) вытирал скупую мужскую слезу и рассказывал, каким замечательным человеком был Николай Матвеевич, как они начинали службу зелёными, как трёшник, лейтенантами, как бегали за девчонками.

Полковник встал, пошатываясь:

- Серёж, ты, это, извини… Только об одном прошу: найди тех, кто убил, ладно?

Пожал мне руку и, пошатываясь, вышел из кабинета.

Я тоже засобирался домой, а дома, как только щека соприкоснулась с подушкой, провалился в тяжёлый и невнятный сон.

Впрочем, долго спать не пришлось. Разбудил телефонный звонок. Я глянул на часы. Ага, полвторого! В ТАКОЕ время звонить могли только из родной, чтоб ей пусто было, конторы. Причём не с поздравлениями по поводу досрочного получения очередного звания, увы…

- Слушаю, любимая!

- Серый, бля, зае*ал, кончай хохмить! – рычит трубка голосом дежурного. – Тут убийство, как раз на твоей территории, да ещё ты и живёшь рядом! Наша СОГ (Следственно-оперативная группа) на выезде на другом трупе, окружная – х*й знает, когда приедет, так что выдвигайся! Адрес…

- Я тебя тоже люблю…

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! В смысле, отоспался! Со вздохом смываю с морды лица остатки сна и хмеля, одеваюсь, нацепляю оперативную кобуру с «кормильцем» и во мраке ночи топаю на место происшествия.

А вот, собственно, и оно. Возле даже на взгляд древней, как яйца динозавра, «копейки» (ВАЗ-2101) уже стоит карета «Скорой помощи» и наш «уазик», меня приветствует ГНР (Группа немедленного реагирования):

- Серго, здорово! Как спалось?

- Суки! – незлобиво огрызаюсь я и подхожу к машине. Возле неё на боку лежит мужчина. Я посветил ему фонариком в лицо. Опа, Цой, вылитый! Мёртвые глаза смотрят в никуда. На уровне шеи на асфальте разлилось тёмная лужа крови. Бегло обшариваю карманы. Пусто, если не считать несколько мелких купюр. Лезу в салон, стараясь не наследить, осматриваюсь. А вот и документы! За солнцезащитным козырьком (или как он там называется?) – паспорт технического средства и водительские права на имя Тена Александра Ерфановича, 1964 года рождения. Имя мне ни о чём не говорит… Только что он кореец, судя по фамилии.

- Свидетели есть? – спрашиваю у Витьки, инспектора службы.

- Серж, видишь, место достаточно глухое, да ещё ночь.. Вон, видишь, мужик с собакой стоит? Он обнаружил и в отдел сообщил, с ним поговори!

Разговор с собачником вносит некоторую ясность. Он, как обычно, выгуливал своего пса, когда увидел стоящую машину. Как только он приблизился к ней, из неё выскочили двое молодых, как ему показалось, людей и бросились вверх по улице. Лиц их он, конечно, не запомнил. Один из них вроде бы швырнул в густые заросли боярышника что-то. Потом из автомобиля вышел водитель, сделал пару шагов и рухнул. После этого мужчина вызвал милицию и «Скорую». Врач «Скорой», собственно, и констатировал смерть. Всё.

Я записал в «поминальник» его данные, предупредив, что утром жду его у себя. Мужик, похоже, и сам не рад, что проявил гражданскую сознательность. Вот всегда так…

Я подхожу к врачу «Скорой». Молодая ещё девчонка, только после мединститута. Для неё ещё всё в новинку. От неё добиваюсь только, что смерть Тена наступила в результате ранения в среднюю треть шеи справа.

По рации докладываю в контору. Пусть территорию отработают ещё! Ведь должна же на злодеях или злодее кровь остаться!

Между тем уже светает…

Пойду-ка домой, досыпать.. А утром – сюда же!

* * *

С утра, злой и невыспавшийся, сижу на совещании. Наше интеллигентное и деликатное руководство рычит с трибуны, угрожая насильственными половыми актами в извращённой форме всему личному составу, поскольку процент раскрываемости (ах, опять этот процент!) стремительно летит вниз с ускорением свободного падения. Далее начинает хвастаться, как он борется с преступностью… По его словам, бандиты его уже давно к смерти приговорили.

- И правильно! Не*уй с рынка бакшиш снимать! – шёпотом говорю своему напарнику, Андрюхе.

Как потом оказалось, слышал не он один…

После «джирги» пытаюсь сагитировать участкового на отработку жилого сектора – дома, возле которого произошло убийство. Куда там! Околоточный грустно показывает кипу рапортов. Беру один. «Докладываю, что в квартире № 13 дома № 10 по …ской набережной проживают:

- Смирнов Александр Витальевич, 1953 г.р., работает АМО ЗИЛ начальником участка;

- Смирнова Наталья Борисовна, 1955 г.р., работает ТОО «Глубинка» продавцом;

- Смирнова Елена Александровна, 1980 г.р., студентка МГУ.

Также в квартире проживает собака (ирландский терьер), кличка «Булька», окрас – коричневый.

 

Участковый уполномоченный. Подпись.»

- Что это за всесоюзная перепись населения? – вопрошаю недоуменно.

- Вот, отработка… Какую-то «шишку» собака у нас на территории покусала, теперь вот отрабатываем всех владельцев животных.

- Вот оно что… Ну, ладно, отрабатывай кошек и хомяков… Да, и про рыбок не забудь, они же опасные, шопиzдец!

Удаётся уломать напарника, Андрюху. Он человек понимающий! Хоть и у самого дел по горло, всегда поможет! Тем более – убийство!

Бодро топаем к дому, возле которого и произошла мокруха. Большой дом, двенадцатиэтажный! На каждом этаже – по четыре квартиры. Вот и считайте, сколько нужно отработать.. А, не привыкать!

У подъезда, как обычно, сидят «божьи одуванчики». Ну, к бабулькам я подход имею!

- Здравствуйте, девушки! – и щерю в улыбке пока ещё целые зубы.

- Здравствуйте! – расцветают девушки, сверкая пластмассовыми челюстями.

- Из милиции я! – махаю перед бабками удостоверением - «муркой». – В курсе, что ночью-то было?

- Ночью? Навроде, убимство было.. - показывает информированность одна из бабок.

- Вроде – у Мавроди! – не выдерживаю. - Чего слышно-то?

- Да ничего особого…

Ну вот, так всегда! Как к кому хахаль пришёл – это они знают! А вот помочь…

С Андрюхой поднимаемся на лифте на последний этаж. Ну, стартуем! Он берёт квартиры справа от лифта, я слева.

Звонок. Никого! Следующая квартира – тот же эффект! Ещё одна – открывает мужик в замурзанной футболке и трениках с пузырями на коленях.

- Уголовный розыск! Сегодня ночью у дома убийство было, видели чего-нибудь?

- Дык… Я уж третий день в запое, никуда не выхожу…

Мимо! Ну, бежим далее!

Дзынь!

- Кто там?

- Милиция! Поговорить нужно!

- Какая ещё милиция? Не открою! Шляются тут! Иди на х*й! А то милицию вызову!

Вот и поговорили… Ну, дальше, дальше!

Если кто думает, что мы хоть что-то нарыли – тот глубоко ошибается! От х*я уши… Рукава от жилетки…

Одним словом, за полтора часа беготни по этажам, звонков в двери и бесцельных бесед получили комбинацию из трёх пальцев… Как жаль!

- Андрюх, давай ещё раз место происшествия осмотрим?

От ночного происшествия осталась лишь лужица запёкшейся крови. Машину уже отогнали, труп «труповозка» забрала.

- Андрюх, «собачник», что злодеев шуганул, говорил, что один из них что-то в кусты выкинул, давай глянем!

Мы дружно лезем в заросли боярышника. Колется, блядь! Пустые бутылки, окурки, использованные гондоны…

- Есть! – откуда-то сбоку слышится голос Андрюхи.

Ободранные, как коты, побывавшие в драке, вылезаем из колючек.

- Вот, смотри! – Андрюха осторожно, двумя пальцами, держит отвёртку. Обычную отвёртку. С КРАСНОЙ ручкой…

 

Продолжение следует…

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Гость Себастьян Козюлькин

Честь имею! Детектив, Глава IV

 

Что-то мне напомнила эта отвёртка… Ах, да, такая же, точь-в-точь, торчала из глазницы недоеденного грызунами гражданина Поручикова. А эта явно побывала «в деле», поскольку на ней явственно бурели кровавые пятна… Неужто серийный убийца?

- Андрюха, быстренько понятых, протокол составлять будем!

Андрюха раскрыл свою папку с бланками, и стал описывать обнаруженный артефакт. Я же отловил двух молодых мам с колясками и с трудом уговорил их поставить свои робкие закорючки в завершающей части юридического документа. Так всегда! Ментура никому не нужна, только вот когда коснётся конкретного индивида, тот начинает вопить о помощи.

Кстати, вот…

- Помогите! – раздался крик неподалёку.

Нас с Андрюхой как подбросило. Метров за двести от нас на корточках сидел какой-то мужик, держась за голову, а от него с топором в руке бежал… НЕГР!!!

«Чикаго, ёпта!» - пронеслось в голове.

Не сговариваясь, мы с Андрюхой кинулись догонять ээээээээээ…. афророссиянина. Чувак бежал довольно шустро, но, несмотря на мои прокуренные лёгкие и солидную массу тела Андрюхи, расстояние сокращалось с каждой секундой.

На бегу Андрюха рявкнул:

- Стой, стрелять буду!!!

Не, вообще говоря, интересно, из чего он стрелять-то собрался? Пистолетика-то нету! Лично у меня пушка – что-то вроде предмета гардеробчика, поскольку применять его – себе дороже! Потом будет тягомотина с различными органами, которые будут медленно, но верно выедать мозг на предмет законности. К чёрту!

Андрюха сделал последний рывок и накрыл беглеца своей маленькой, всего-то центнер с копейками, тушкой. Наш шустрик издал нечто вроде «ыых!» и затих…

 

* * *

Из документов:

Номер оперативной сводки 298

Дата сводки 04.07.199..г.

Содержание оперативной сводки : 04.07 в 11-00 в ОВД обратился гр-н Кучин Илья Адольфович, 1953 г.р., проживающий: г. Пенза, ул. Ленина, д. 13 кв. 62, не работает с заявлением о том, что примерно в 10.30 неизвестный, угрожая ему топором, открыто похитил у него бумажник, в котором находились 200 долларов США и водительские права. Принятыми мерами начальником ОВД Шевелёвым А.А., зам. начальника по КМ Шейкиным В. И., ОУ УР Сухачёвым С.А., Лодзинским М.О. по особым приметам (особая примета - негр)(!!!) был задержан гр-н Мгембе Алексей Жульенович, 198.. г.р., прож.: г.Москва, …ская ул., д. 23, кв. 194 Мгембе А.Ж. в совершенном преступлении полностью изобличен и задержан в порядке ст.122 УПК РФ. Расследование проводит следователь Костин

Вот так… Прав, прав Андрюха Пименов, он же Кивинов! И уровень долбое*изма в питерском и московском главках примерно одинаков! И как без начальства сметь преступления раскрывать? Уму, как говорится, нерастяжимо!

Впрочем, я отвлёкся. Поскольку еду в окружное управление регистрировать оперативно-поисковое дело (ОПД) на очередной «висяк», то есть убийство того самого корейца. С этим строго! Х*й с ним, что не раскрыл, а вот если ОПД в срок не заведёшь – всё, гаплык тебе! Будешь вызван «на ковёр» и там уестествлен начальством во всех возможных позициях…

Повоевав немного в "учётке", где регистрируются дела, направился было уже к выходу, как вдруг нос к носу столкнулся с корешком из Отдела собственной безопасности (в просторечии «особки»), тоже Серёгой, с кем когда-то учились в «школе дураков», то бишь милиции.

Поздоровались, после обмена обычными «как дела?» Серёга вполголоса сказал:

- Слушай, тёзка, ты у наших «на крючке»!

- Что-что? – я подумал, что ослышался.

- В разработке ты, бля, если не понял! Всё, я тебе ничего не говорил! – скороговоркой прошелестел Серёга и понёсся дальше.

Я задумался… К чему бы это? И «под жопу» заявления особо не зажимал, и мордобоя в последнее время не допускал, да и к «шкурению» сограждан отношусь резко отрицательно. А что бухаю на рабочем месте – так кто без греха? Эти ребята сами синячат будь здоров! Впрочем, у особистов свои виды. У них тоже план! Вот и занимаются провокациями, вместо того, чтобы «оборотней» ловить!

 

С такими мыслями добрался до родной конторы, зашёл к начальнику криминалки, доложил о поездке.

- Вот, ещё тебе материалы, - он протянул мне рапорт нашего опера, который выезжал в морг эксперта опрашивать. – Похоже, корейца тоже отвёрткой мочканули, той, что вы нашли…

Даааааа.. Куда уж нам до знаменитых «Знатоков» Там хитрожопый опер Томин находит, к примеру, ту же самую отвёртку, дошлый следователь Знаменский направляет её на экспертизу, а всезнайка Кибрит сообщает, что данный инструмент был изготовлен на Мухосранском метизном заводе, партия отвёрток направлена в магазин «Госотвёртка»… Ага-ага! Попробовали они нынче, в эпоху херпоймёшькакого капитализма…

Мои размышления были грубо прерваны внезапно возникшими на пороге кабинета «товарищами в штатском» с до удивления одинаковыми лицами и оловянными, как мне показалось, глазами.

- Сидеть! – скомандовал первый вошедший. Вставать я, собственно, и не собирался.

- Отдел собственной безопасности! – зычно гаркнул первый

- Чем обязан?

- Сейчас в присутствиии понятых в вашем кабинете будет произведён обыск! Перед началом его прошу добровольно выдать предметы и ценности, добытые преступным путём!

- Да вы что, еб*нулись? Каким «преступным путём»? Совсем ох*ели!

- Не выражайтесь! Итак, приступим!

Начался, как принято говорить в блатной среде, «шмон». В шкафу, где висела лишь форма, ничего предосудительного, кроме двух пустых водочных бутылок, обнаружено не было. В сейфе – тоже. «Джек-потрошитель великанов» принялся за тумбочку. Нет, "поджопных" материалов я там не держу, фраера в соседнем подъезде живут.

Особист открыл один ящик, выгреб оттуда бланки объяснений, протоколов – ничего! Второй – тоже «пустышка». Когда же он открыл третий ящик, из-под вороха бумаг оттуда показалось воронёное дуло пистолета…

 

* * *

- Входите! – строго прозвучал девичий голос из кабинета родной прокуратурки. Два «добрых молодца» - особиста ввели меня под белы рученьки в кабинет следачки.

Эту девчонку я знал, виделись несколько раз на убийствах. Особой радости я при этом не испытал, поскольку на сейфе у нежного создания было присобачено несколько милицейских кокард, а она как-то похвасталась, что каждая кокарда – это посаженный ею мент. Кокард было семь, и восьмая так и просилась на пустующее место, для ровного счёта.

- Привет, Леночка! – я в улыбке попытался растянуть разбитые губы. «Ху*е, «падение с высоты собственного роста…» Ага, на кулак, бл*дь! Да ещё несколько раз!

- Я вам не «Леночка», а «гражданин следователь»! Фамилия, имя, отчество!

Ну, с анкетными данными вроде разобрались. И в том, что в наркологическом и психоневрологическом диспансерах (ха-ха!) я не состою.

- Где, у кого и при каких обстоятельствах вы приобрели изъятый у вас в ходе обыска пистолет «ТТ» - сразу взяла быка за рога «гарна дивчина».

- Со всей ответственностью заявляю, что этот пистолет мною не приобретался и вижу я его в первый раз!

- Ну да, рассказывайте сказки! Вот посидите с урками в одной камере, сразу вспомните!

- Я вообще отказываюсь отвечать на ваши вопросы и отсылаю вас к статье 51-й Конституции Российской Федерации, о чём вы, как юрист, не можете не знать! – не мог удержаться я от сарказма.

- Ах, так?! Ну, ничего! Итак, вы задержаны согласно статье сто двадцать второй УПеКа РеСеФеСеЭР!

 

* * *

- Заходи! – сержант, дежурящий ИВС (Изоляторе временного содержания) расстегнул наручники на моих запястьях и подтолкнул меня в камеру. В камере находилось ещё человек пять. Я сделал шаг, и за мной с лязгом захлопнулась металлическая дверь. Просто замечательно! Меня кинули на "общак" - в камеру, где сидят обычные зеки, хотя ментов положено содержать отдельно от «спецконтингента». Всё ясно, сломать хотят, сучары!

- Какие люди! – внезапно повернулся лежавший до этого лицом к стенке человек. Сообразительный читатель, как пишут в старых книгах, мог бы догадаться, что это был тот самый негр, которого я намедни прихватил. – Братва, да это же мусор! Отпетушить падлу надо!

- Заткнись, «Сникерс»! - оборвал его седой мужчина с седыми волосами и обилием татуировок на теле. – Садись, мент, побазарим! За что закрыли?

Я рассказал. А чего, собственно, скрывать?

-Ну, соколик, фуфло ты гонишь, или нет – не знаю! Но постараюсь узнать! Если в «уши надул» - пи*да тебе! А пока «маляву» с воли не получу, - обратился он к сокамерникам. – Не сметь трогать его! Вот твоя шконка, - кивнул он на свободный лежак.

Я рухнул на кровать и уставился в потолок. Мозг работал только в одном направлении: «кто???».

Ствол, естественно, не мой, но кто подсунул? Андрюха? Нет, за напарника я был уверен! Подсиживать меня ему ни к чему! И вообще друзья по жизни! Кто ещё? Нет, поставим вопрос по-другому… У кого ещё, помимо Андрюхи, ключи от кабинета? Ага, у старшины! (Старшина – это должность такая в органах, вроде завхоза). Так-так, думай дальше… Старшина подчиняется непосредственно начальнику отдела, стало быть, мог выдать ключи только по его приказу или ему лично! И подсунуть мне «волын» при таком раскладе – плёвое дело! А начальник, стало быть, на меня зуб поимел… За что?

И тут я вспомнил фразу, с которой поделился с Андрюхой на совещании… Кто-то подслушал и не упустил возможности подстучать… Кто? А, стукачей всегда хватало!

Дочи, дочи, как они там? Господи!

Так, отставить сопли! «Спокойно, Ипполит, спокойно!» Утро вечера мудренее!

Ну, хоть здесь отосплюсь, мысли в кучку соберу!

 

* * *

Судя по всему, спал я долго, очень долго.

Опять лязгнула дверь.

- Обед! – бесцветным голосом буркнул сержант.

Я в числе прочих получил миску с баландой – жиденьким супчиком, в котором одиноко плавал капустный лист с чёрными точками гнили.

- Садись рядом! – предложил мне тот самый урка, который вчера заставил кодляк заткнуться. – Базар есть!

Я присел с ним рядом и стал хлебать неаппетитную жидкость.

- Короче, «пробили» тебя! Мужик ты правильный, беспредела ментовского не допускал, братву зазря не дуплил, да и вообще «сухой волчара»! Подставили тебя конкретно, да, ищи среди своих же сук мусорских, тут я тебе не помощник! А в хате братва тебя не тронет – я сказал!

 

* * *

Три дня проползли черепашьим шагом. О чём я только не передумал за это время!

Утром третьего дня раздался знакомый скрип двери и дежурный старшина скомандовал:

- Сухачёв, на выход!

Я поднялся со шконки вышел из камеры.

- Вот, распишись! – он протянул мне бумаги. Я расписался на бланке об освобождении под подписку, а также за получение личных вещей. Само собой, пары тыщ, которые были в карманах, не было. Шустрики, бля!

Для начала поехал домой. Радости дочек не было предела!

- Папа вернулся!

Жена молча и настороженно смотрела на меня.

Я проследовал в ванну, залез под душ и стал остервенело, докрасна тереть мочалкой тело, вымывая из пор въевшиеся запахи несвободы.

Когда вышел из душа, моя младшая, Катька, прижалась ко мне и тихо сказала:

- Папа, а мама с тобой развестись хочет… Уже заявление подала в суд!

- Как так, Оля? – непонимающе уставился я на жену.

- А вот так! – Ольга сорвалась на крик – На-до-е-ло! Всё надоело! Все твои дежурства, засады, работа в выходные, зарплата твоя «ротшильдовская», которую вовремя не платят, пьянки твои, постоянная тревога, не случилось ли что с тобой! Детей почти не видишь, урод! Я больше так не могу!!! Всё, хватит!!!

 

Продолжение следует…

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Гость Себастьян Козюлькин

Честь имею! Детектив, Глава V

 

 

Вот и сходил в булочную...

 

Забрал вещички от супруги… Вещей немного – всего две некрупных сумки… вот и всё, что нажил! Эх, жизнь! Вечером всё барахло к маме закину…

В конторе встретили как-то настороженно. Как обычно, хотел вооружиться, и протянул дежурному карточку-заместитель.

- Начальник запретил тебе пистолет давать! – пряча глаза, сообщил дежурный.

Да и чёрт с ним!

Поднялся на второй этаж, в розыск.

- Здорово, репрессированный! – приветствовал меня Андрюха. – Пока ты на нарах парился, ещё халтурка образовалась… - он протянул мне пачку отсерокопированных документов. – Вот тебе, ОПД заводи!

 

Из документов

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

 

о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству

 

 

г.Москва

«…» июля 199.. г.

02 часов 00 мин

 

 

 

Старший следователь ….кой межрайонной прокуратуры г.Москвы юрист 1 класса Калашникова В.М., рассмотрев сообщение о преступлении предусмотренном ч.1 ст. 103 УК РСФСР, поступившее ….июля.199.. г. из дежурной части ОВД «……» города Москвы

УСТАНОВИЛ:

 

 

….07.2009, около 23 ч. 30 мин., в подъезде дома № 15 по ул. Академика …ва с признаками насильственной смерти (механической асфиксии) обнаружен труп Козловой Лины Петровны, 1950 г.р., проживавшей в квартире № 80 указанного дома.

Принимая во внимание, что имеются достаточные данные, указывающие на наличие в действиях неизвестного лица признака состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 103 УК РСФСР, руководствуясь ст.108, 109, 112, 129 УПК РСФСР,

 

П О С Т А Н О В И Л:

 

 

1. Возбудить уголовное дело по признакам преступления,

предусмотренного ч.1 ст.103 УК РСФСР.

2. Принять дело к своему производству и приступить к

следствию.

3. Копию постановления направить прокурору …кой межрайонной прокуратуры г.Москвы

 

Старший следователь (подпись)

 

Ну вот, опять «мокруха»… То ли в последнее время массовый крышелёт у населения, то ли Бога совсем забыли! Впрочем, чего это я?

Не буду утомлять подробностями, описанными скучным юридическим языком. Словом, некто помог этой самой Лине Петровне, дерматологу местной поликлиники, отправиться к праотцам при помощи собачьей цепочки. Козлова, женщина мирная и тихая, жила со своим приёмным сыном-раздолбаем, Юрой. Этот крендель уже успел нагрешить за свою не очень продолжительную жизнь – кражи, наркотики. Вот и совсем недавно освободился.

- Андрюх, а с любящим чадом-то поработали?

- А как же, конечно!

- Попи*дили хоть?

- А чего его мудохать? У него алиби – он в ту ночь на работе был, он грузчиком трудится в магазине на …ской улице, знаешь? Его директриса опрошена, говорит, трудился всю ночь, не покладая рук! Так что…

- Поняяяяятно… - протянул я, и таки был соврамши, поскольку понятно отнюдь не было. -Жилой сектор-то хоть отрабатывали?

- Не-а, не кому! Всех на футбол гоняли, потом совещание в округе – явка обязательна, потом – служебные занятия, а ещё сдача нормативов по бегу на стадионе…

Вот же бля*ство! Все сии мероприятия отнимают изрядную долю рабочего времени! А штабы, в коих сие выдумывают, всё раздуваются… Порой закрадывается недобрая мыслишка – а не разогнать ли аппарат, да на «землю»! Вот пусть и побегают, и посовещаются, и знанием приказов блеснут! Эххххххх…

Начальство лицезреть не хотелось… Пойду-ка, с соседями убитой поговорю! Не может быть, чтобы ничего не знали!

 

* * *

По дороге встречаю «своего человечка», Михалыча.

- О, здорово! Когда откинулся?

- И ты не болей! Как узнал?

- Дык весь район говорит, что мента закрыли! Кое-кто очень обрадовался, что Сухача, мол, затрюмили!

- «Слухи о моей смерти сильно преувеличены»! – отвечаю ему словами Марка Твена. – Выкладывай, что у тебя там?

- Всё вроде бы ничего, но в «Загоне» братва говорила, что некто Сашка Ржавый хвастался, как он с корешем замочил кого-то и как от мусоров съе*ал еле-еле. Примерь по своим «мокрухам», может, и моя информашка «стрельнет»! Ну, бывай, узник совести!

«Ржавый»… Что-то не помню я такое «погоняло», надо будет порыться в учётах… А информация интересная! Ну, Михалыч, если в «цвет» пойдёт, напою тебя коньяком! С количеством звёздочек не менее, чем на моих погонах!

Вот и нужный подъезд. Обычная панельная девятиэтажка, коих полно. Зашёл, поднялся на нужный этаж, звоню в соседскую с Козловой квартиру.

- Кто там? – дребезжащий старушечий голос за дверями.

- Милиция! – говорю «милицейским» голосом и подношу «мурку» к дверному глазку.

- А, сейчас, сейчас…

Звяканье цепочки, скрежет замка, дверь открывает маленькая старушка с поджатыми губами.

- В по поводу Лиины, да?

- Здравствуйте! Да, так точно!

- Проходите на кухню…

На кухне, маленькой и убогой, и располагаемся.

- Расскажите мне о Лине, пожалуйста. Уважаемая ээээээээ…

- Изольда Матвеевна! Простите, я только с поминок… Мы сами тут, подъездом собирались помянуть… Знаете, - помолчав и пожевав губами, продолжила она. – Лиина была несчастной женщиной. Мужа не было, не было и детей, вот и взяла из детского дома мальчонку, Юрку этого самого, и усыновила. А он, как повзрослел, шебутной стал! Совсем от рук отбился! И воровал, и грабил, вроде бы и наркотиками баловался! Лина его уж и по врачам водила, и по бабкам-знахаркам – ничего не помогало! Да, и вы знаете, - после паузы сказала она. – На похоронах-то Лининых Юрка странный такой был… К гробу не подошёл, всё в сторонке стоял…

* * *

В контору идти по-прежнему не хотелось.. Поеду-ка в криминалку, пусть мне всё-таки «пробьют» этого Юрика! Плевать, что у него алиби, чувствую, есть за ним что-то! Как хотите это называйте, профдеформацией, нюхом, не верится мне что-то в его алиби!

В переполненном автобусе с трудом угнездился, стою на одной ноге.

Ффух, наконец-то приехал!

- Лёх, здорово! – приветствую «компьютерщика» Лёху, который восседает за монитором и щёлкает клавишами. – Человечка бы мне пробить! С меня пиво!

- Двай своего человечка! – пальцы Лёхи забегали по клавиатуре, модем замигал лампочками. Ого! Вот он!

Застрекотал принтер…

 

Из документов:

«КОЗЛОВ ЮРИЙ ЮРЬЕВИЧ

Дата и Место рождения: … … 67 МО БАЛАШИХА

Пол: МУЖ, Национальность: РУССКИЙ

Зарегистрирован: …-ОКРУГ ОВД- …, АКАДЕМИКА …… Д15 КВ80,

Профессия, место работы: НР

Рост: Рост 165 НИЗКИЙ СРЕДНИЙ

Судимость: 144 1986 КРАСНОГВАРДЕЙСКИЙ ПСИХБ-ЦА. СУДИМ 145 1991 СОКОЛЬНИЧЕСКИЙ НА 3 ГОДА КИРОВО-ЧЕПЕЦКИЙ.

Статья:

КРАЖА-КВ. ГРАБЕЖ КВАРТИРА ЖЕНЩИНА УГРОЗА-СЛОВАМИ ДЕНЬГИ.

ГРАБЕЖ. КРАЖА-АВТО.

 

Подельщики: БУРНОВ МИХАИЛ ЮРЬЕВИЧ 57 …-ОКРУГ ОВД-… … -МО …..ВА Д45 К1 КВ106.

РЫЖОВ АЛЕКСАНДР БОРИСОВИЧ 66 ПРОЖ …..КАЯ Д4 К3 КВ83

 

Особые приметы: ГЛАЗА-ГОЛУБЫЕ ВОЛОСЫ-СВЕТЛЫЕ. РИСУНОК КОЛЬЦО ЦИФРА 1967 РУКА ПРАВАЯ

Категория: ПСИХБОЛЬНОЙ ШИЗОФРЕНИЯ УЧЕТ ПНД 18

Известен по адресу: МО ЛЮБЕРЦЫ 1 ….СКАЯ Д17 К1 КВ39 ПРОЖИВАЛ

Карта №:…К0, Тип: СПЕЦУЧЕТ …-ОКРУГ ОВД-…. 07 90. ПРОФУЧЕТ ФОРМАЛЬЩИК …-ОКРУГ ОВД-…. 04 94.

Информация: УЧАСТНИК УСТОЙЧИВОЙ ПРЕСТУПНОЙ ГРУППЫ. ОПЕРИНФОРМАЦИЯ РОЗЫСК РД хххх …-ОКРУГ

ПОБЕГ ТЕЛЕГРАММА хххх ГУВД 12 86 ПРЕКРАЩЕН 02 1987. ПРОФУЧЕТ АДМНАДЗОР 8141 …-ОКРУГ ОВД-…. 12

93 СНЯТ 04 1994 ВХ 5388»

 

- Ни х*я себе! – вырвалось у меня. Для кого-то вся эта ахинея, выданная принтером – просто набор букв и цифр, но для опера… На сухом и формализованном языке милицейского словаря все его подвиги перечислены! А вот и некий «Сашка»… «Рыжов»… Так это ж Ржавый!

Нет, с Юриком этим надо бы разобраться! И алиби его я вертел на причинном месте!

- Спасибо, Алекс! С меня причитается!

- Тока не забудь!

Вот она. Пошла, пошла раскрутка! «Оргазм сыщика»! Проверю-ка, милок, как ты там трудишься в поте лица!

* * *

Вот и искомый магазин. Продуктовый. А вот и, кажется, наш красавчик, таскает трудолюбиво какие-то ящики, описание совпадает. Выходит полная женщина, постбальзаковского возраста, печать которого уже не скрывает густой слой «штукатурки». Очевидно, она тут главная.

- Юр! Зайди!

Юра (значит он, он, точно!) бросает работу, подходит к ней, игриво хватает за место, которое в народе кличут «жопкины ушки» и скрывается в магазине. Меня вроде не заметил…

Я со скучающим видом покупателя тоже захожу в магазинчик. Пока продавщица, отвлекшись на покупательницу, меня не замечает, проскальзываю в коридор со служебными помещениями. Дверь одного из них неплотно прикрыта. Сквозь щель вижу, как директриса, стоя на коленях и отклячив зад, насаживает свою голову на член Юрика, жадно причмокивая. Видно, процесс доставляет парочке огромное наслаждение, Юрик откинул голову назад и закрыл глаза.

Подглядывать – нехорошо! Поэтому я и стараюсь незаметно выскользнуть на улицу. Что за чёрт! Служебный вход закрыли! По стеночке стараюсь выбраться в торговый зал и тут…

Перед глазами как будто вспыхнул ядерный (или ядрёный?) взрыв, острая боль в затылке и я ушёл в астрал…

 

 

Продолжение следует…

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Гость Себастьян Козюлькин

Честь имею! Детектив, Глава VI и последняя

 

 

О пользе котов и вреде службы в милиции.

 

Выход из астрала был тяжким. Саднило затылок, голова была чугунной. Помнится, это у Рекса Стаута пронырливый детектив Арчи Гудвин всё время получал по «кукушке», в то время как его шеф Ниро Вульф уписывал очередной деликатес, спокойно посиживая в кресле. Вероятно, это стимулировало мозговую деятельность старины Гудвина, чего не скажешь обо мне.

С трудом удаётся сориентироваться в пространстве, которое представляет собой подвальное помещение с бетонным полом. У стен стоят какие-то ящики и коробки, тянутся трубы. К одной из этих труб, собственно, я и пристёгнут МОИМИ наручниками, купленными за свои кровные, ибо родное МВД не посчитало нужным снабдить этим необходимым столь менту предметом туалета.

 

- Ага, очухался! – откуда-то сбоку раздался голосу. Я с трудом повернул голову (больно, чёрт возьми!), и узрел Юру, который сидел за обшарпанным столом в кoмпании литровой бутылки водки. Судя по тому, что три четверти напитка уже «выдохлось» из тары, Юра уже в хорошем «градусе».

- Думаю, вот, что с тобой, мусорок, делать… - заплетаясь, произнёс Козлов, вертя в руках мою «ксиву». – Про мамашку мою, небось, хотел узнать?

- Собственно говоря, да. Кстати, за что ты её убил?

- Это не я! Не я! – истерично взвизгнул Юрик. Это… - и тут же осёкся.

- Ну, допустим, не ты, а Ржавый, корешок твой…

- И до этого допёрли… А как?

- Да Ржавый твой умнее оказался! Сам пришёл, явку с повинной написал, теперь вот на нарах отсыпается… - я откровенно блефовал, поскольку Ржавым в конторе и не пахло. Но, может быть, «понт» пройдёт? Уж очень жить хочется! Да и глупо офицеру милиции погибать под ножом озверевшего душегуба.

- Кстати, если уж речь зашла, то чем маманя-то помешала!

- Да ну её! Все мозги вые*ла: «Не воруй! Не колись!» А на ширево бабла нужно немеряно! Хату теперь продать можно….Тебе рассказываю, потому как не жилец ты уже… Пусть твои менты тебе на венок скинутся!

- А какие в отношении меня творческие планы? – с огромной долей заинтересованности поинтересовался я.

- А чего там?! Завалю тебя здесь, разберу на запчасти, да в овраге прикопаю!

Очень мило!

- А валить как будешь, отвёрткой, как водил? – и чего это я про водителей заговорил? Впрочем, надо любой ценой затянуть разговор, может… А, чего загадывать!

- Тааааааак… И про них узнал! Дошлый! Это мы сперва хотели мамане моей дорожно-транспортное происшествие устроить, да вот не получилось… Пришлось собачьей цепочкой её в расход….

На сцене, то бишь в подсобке, появилось новое действующее лицо, а именно хозяйка.

- И чего ты с ним разговариваешь? Щаз я ему!

И ни с того, ни с сего стала пинать меня внушительных размеров ногой в острой туфле:

- вот тебе, сука! Скотина! Мразь! Дерьмо мусорское! Чмо, бля*ь! – женщина пыталась попасть мне по лицу и в пах. Я, в свою очередь, пытался защитить лицо и яйца, которые дороги мне, как память. Пару раз увернуться не получилось – затрещали сломанные рёбра, а кровь из раны на лбу стала заливать глаза.

-Раиса Викторовна, - в дверь постучали. – Там товар привезли, надо принимать!

- Фурия ещё раз злобно зыркнула на меня и вышла, оставив металлическую дверь подсобки неплотно прикрытой.

Я глянул на Юру. Он уже вырубился под влиянием водочных паров, и мирно дрых, положив голову на стол. Вот он, шанс, пусть и крошечный!

 

Я осмотрелся. От трубы наручник не отодрать… Спасибо ещё, одна рука свободная! Ей я и пошарил вокруг…. Ничего! Абсолютно ничего! И тут на мои глаза попалась скрепка. Обычная канцелярская скрепка, которой скалывают всякие накладные и т.д. Но далеко! Далеко, сука! Я попытался достать её ногой. Мимо! Вытянувшись изо всех сил, раз за разом я пытался зацепить её… И, всё-таки, пары сантиметров не хватало! Бесцельные кувыркания на грязном полу… А время-то идёт! И будут меня, горячо любимого, убивать!

Но тут… В самый разгар моих кувырканий в подсобку проник… кот! Пушистый, жирный! Котяра вначале недовольно посмотрел на дрыхнувшего, пускающего слюни и сопли Юрика, презрительно фыркнул. Видать, пьянство не одобряет! Потом с неподдельным интересом осмотрел меня. И тут внимание его привлекла та самая скрепка, которую я безуспешно пытался достать! Кот прошествовал к ней и стал туда-сюда двигать её мягкой лапкой. Котик, миленький! Отдай скрепку! Ну, пожалуйста! Пузырь валерьянки и «Вискас» с меня!!!! Ибо в этом маленьком металлическом предмете сейчас заключены все мои надежды на дальнейшую жизнь!

Кот как будто услышал. Играя, он придвинул спасительную скрепку поближе ко мне. Игра ему наскучила, и он присел в отдалении, ожидая дальнейшего развития событий.

Я ногой подгрёб скрепку к себе, вот она уже и в пределах досягаемости руки. Ура! Эх, хорошо, что раньше я тренировался в открывании наручников без ключа, не думал, что пригодится!

Ффух, освободился!

Роли поменялись. Теперь Юрик был надёжно пристёгнут к той же батарее, хотя ещё и находится в алкогольном дурмане.

 

На лестнице послышались шаги. Вероятно, Юрина дама, покончив с формальностями, возвращалась. Вероятно, ей приспичило дать мне дополнительную порцию пи*дюлей. Так вот, официально заявляю: я против! А посему, когда мадам приоткрыла дверь, я со всей дури врезал по ней (по двери) ногой. Тетка как-то всхлипнула, схватилась за лицо и обмякла… Как там у Высоцкого:

«Я женщин не бил до семнадцати лет -

В семнадцать ударил впервые»

Сковав наручниками Юру и его перезрелую подругу, по стеночке, по стеночке поднялся на Божий свет… Как же кружится голова! И перед глазами хаотично мельтешат чёрные точки… А ещё тошнит, как после вливания внутрь «контрабасной» водки…

Увидев мою залитую кровью рожу, продавщица испугалась.

- Где телефон?

Она молча кивнула на кабинет директрисы.

Я окровавленными пальцами набрал заветный номерок любимого отдела и вырубился…

 

* * *

- Ну, здорово, дружище! – в палату ко мне ввалились коллеги-опера. Водрузили на тумбочке пакет с апельсинами и ещё каким-то мартышкиным кормом, минералочку. Андрюха, хитро улыбаясь, достал из внутреннего кармана куртки бутылочку приятных форм и градусности.

- Ну, старый, довели мы до ума дело-то! Юра с Ржавым томятся, бля*инка Юркина, что тебя так отмудохала, тоже в СИЗО! – разливая водку по пластиковым стаканчикам, делился новостями Андрюха. – Так что сидеть будут дооолго! Кстати, - Андрюха сделал таинственное лицо. – Знаешь, начальничек-то наш в госпиталь попал, с инсультом! Его сынок-балбес на своём «мерине» двух человек насмерть задавил, а сам застрелился. Вот папашка и того… А «ствол» он тебе подсунул, точняк! Мы тут старшину «за жабры» взяли, он и раскололся! Уголовное дело твоё пока приостановлено, правда…

 

* * *

Вот и всё, отлежался! От больничной пищи уже неоднократно возникали рвотные позывы, да и пора и честь знать! Зайти в родную контору, что ли?

Как ни странно, первым меня встретил замполит.

- Здорово, Сухачёв! Тут тебя заместитель начальника УВД по работе с личным составом видеть хочет! Так что срочно дуй к нему!

Ну-с, поехали…

- Разрешите? – стучусь в высокую дверь.

- Заходите!

- Товарищ полковник, капитан Сухачёв по вашему приказанию прибыл!

- А, Сухачев… Ты-то мне и нужен!

Я обратился в слух.

- В общем, так… Мы не можем допускать, чтобы в наших рядах находилось лицо, находящееся под следствием… На вас уже готов приказ об увольнении! Приказ министра… Борьба с «оборотнями в погонах»!

Эх, дядя, кто бы говорил! А не ты ли недавно на работу чеченца принял, находящегося в розыске? История умалчивает только прайс, который за это был заплачен…

- В прочем, - продолжает полковник,- вопрос можно решить и по другому…

Я изобразил самую искреннюю заинтересованность на лице.

Вместо ответа полковник лишь взял листочек бумаги и крупно вывел на нём «1000», потом подумал, что я непонятливый, и приписал: «$».

Очень мило! Сам сука, так думает, что и остальные менты сплошь взяточники! Как-то гадливо стало… И денег у меня таких нет, да и не хочу больше со всякой мразотой в одной конторе быть…

Я молча встал со стула и направился в сторону двери.

- Сухачёв, немедленно вернитесь!

- А вот х*й!

Я не стал хлопать дверью, а просто тихо прикрыл её и по коридору пошагал в направлении выхода.

- Серый, постой! – окликнул меня корешок-особист. – Здорово!

-Здоровей видали.. – машинально буркнул я.

- Увольняешься, значит? – от «особки» ничего не скроешь!

-Типа, да…

- Ну, жаль, конечно… Понимаю, обстоятельства… Ну, бывай! – он протянул мне руку для пожатия, и в ладони я ощутил какой-то небольшой продолговатый предмет.

Ноги сами вынесли меня вышел на улицу. Вопреки поганому настроению, шпарило солнце, на пронзительно голубом небе не было ни облачка.

Я разжал кулак. На ладони лежал маленький металлический стержень- ударник… От «ТТ»…

 

Конец.

©

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете опубликовать сообщение сейчас, а зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, войдите в него для написания от своего имени.

Гость
Ответить в теме...

×   Вставлено в виде отформатированного текста.   Восстановить форматирование

  Разрешено не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отобразить как ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставить изображения напрямую. Загрузите или вставьте изображения по ссылке.

Загрузка...
 Поделиться

  • Сейчас на странице   0 пользователей

    • Нет пользователей, просматривающих эту страницу.