БЕЗ ВИНЫ ВИНОВАТЫЕ

[Гость qet2]

В Санкт-Петербурге 27 июля суд присяжных оправдал четырех молодых людей, обвинявшихся в нападении на африканского студента на почве расовой ненависти.

Это решение суда вызвало взрыв негодования как у «правозащитников», так и у должностных лиц. И поскольку и тем и другим в ходе процесса были щедро предоставлены газетные страницы, то мы сегодня решили дать слово защите — адвокату А.В. АНТОНОВУ.

 

— Читал газеты, и складывалось впечатление, что Питер просто наводнен «фашистами», как Освенцим. А теперь после приговора суда не знаю, что и думать. Андрей Витальевич, помогите разобраться.

— Давайте обратимся к фактам. Установлено, что преступление произошло 9 сентября 2005 г. в 20 ч 27 мин во дворе дома №8 корпус 1 по проспекту Науки. По версии следствия четыре молодых человека в это время якобы из-за расовой неприязни нанесли студенту Лесотехнической академии, уроженцу Конго Роландо Эпассака, несколько ударов руками и ногами, а также несколько ножевых ран. От этих ран африканский студент скончался в больнице спустя несколько дней.

Но почему сразу все попытались свести к расизму? Свидетели говорят, что «все происходило молча», не слышно было никаких националистических или шовинистических выкриков. И нападавшие по внешнему виду вовсе не походили на скинхедов. Так какие же есть основания с ходу ставить диагноз «расовая ненависть»? Что, разве не могло быть других мотивов преступления?

Я долгое время работал в милиции и могу сказать, что вся картина нападения напоминала больше «разборку» или месть: напали, сбили с ног, молча, несколько раз пырнули ножом и разбежались в разные стороны.

— Но почему же тогда именно эти четверо молодых людей оказались на скамье подсудимых?

— Нападение видели две девушки с расстояния примерно метров 30. Свидетельницы, правда, перед этим распивали спиртные напитки. Причем, какие именно, вспомнить так и не смогли: одна говорит, что выпили по бутылке пива, а другая — что по банке джина. Возможно, что того и другого вместе.

И когда окровавленному африканцу оказывали помощь, эти девушки тоже подошли к нему и говорили тогда окружающим, что никого из нападавших они толком не рассмотрели.

Но потом на допросе у следователя одна из девушек вдруг дала показание, что якобы несколько раз видела одного из налетчиков в своем районе. Сама вспомнила или ей подсказали — об этом теперь можно только догадываться.

Однако 22 сентября по подозрению в совершении этого преступления была задержана группа молодых людей: Николай Брилин, Дмитрий Оленев, Андрей Герасимов и Виктор Орлов, которые проживали где-то примерно в полутора километрах от места трагедии. К вечеру этого дня Брилина и Оленева отпустили, а Орлова и Герасимова оставили в 61-м отделении милиции. И вот тут-то свидетельница опознает в Орлове одного из нападавших.

На следующий день друзья задержанных подходят к 61-му отделению милиции, чтобы узнать, почему не отпускают двоих ребят, и передать им еду. Среди них и Андрей Оленев — брат задержанного накануне и отпущенного потом Дмитрия Оленева. И вдруг около отделения его тоже задерживают: «Вот, ты, иди сюда, а все остальные свободны».

После этого с ним активно работают в отделении милиции, и в итоге Андрей Оленев сознается в убийстве. Вот так — нес в милицию пакет с продуктами и не успел оглянуться, как сам очутился в камере.

У меня возникает только один вопрос: убийца поступил бы так? Стал бы убийца околачиваться возле милиции и мозолить глаза милиционерам?

— Да, какой-то просто ручной пошел нынче преступник: сам лезет в руки правосудия.

— Но и следствие не сидит сложа руки — ведь нападавших было четверо, а в камере пока трое. И тут следователи узнают, что у Андрея Оленева есть знакомый, некто Громов, который как раз живет в доме, напротив которого совершилось убийство. После определенных «мер воздействия» Оленеву пришлось согласиться, что четвертым в их компании, напавшей на студента из Конго, как раз и был этот Громов. И Громова задерживают поздно вечером 23 сентября.

А теперь оцените эту ситуацию: Громов во всех отношениях вполне приличный и вменяемый человек, 21 год, окончил техникум, работает. Ну вы можете себе представить, что он во дворе своего дома и на глазах десятков соседей, которые знают его как облупленного, идет и убивает человека?

— А что же это за «меры воздействия», после которых подследственный сознается даже в том, что совершил еще в утробе матери?

— Когда Герасимова и Андрея Оленева перевели в СИЗО, то есть они оказались на безопасном расстоянии от 61-го отделения милиции, то оба написали заявление, что признательные показания из них были выбиты силой.

Что там с ними делали, предоставляю догадываться читателям. В частности, у Герасимова пальцы были настолько распухшие, что он не мог ими шевелить и долгое время был не в состоянии даже написать заявление. Несколько свидетелей слышали, как он кричал в милиции во время допроса.

И вот оцените сами, чего стоят показания, добытые таким способом. По версии следствия, когда вся компания набросилась на африканца, Оленев отделился, пошел в кусты (правда, свидетели показывают, что никаких кустов в этом месте и в помине никогда не было), подобрал там камень и, когда его товарищи уже окружили студента и стали его бить, в этот момент левой рукой с 15 метров запустил этот камень и со снайперской точностью попал не в кого-либо из нападавших, а точно в лоб африканцу. И это несмотря на то, что все участники этой потасовки непрестанно находились в движении.

Дальше — больше. Сторона обвинения живописует, как тот же самый Оленев после своего снайперского броска начал первым уходить с места происшествия. И вот, отойдя на 10 метров от места драки, он в руках Герасимова якобы увидел нож. Но самое удивительное впереди. С этих же самых 10 метров, убегая с места преступления, Оленев сумел определить, что это нож с выкидным лезвием и ширина лезвия 1,5 см. Вот так. Не больше и не меньше.

— Да, просто чудеса творят принятые сейчас в милицейской практике методы дознания! Задним числом у подследственного вдруг обостряются и зрение, и все прочие органы чувств.

— Да, есть только один недостаток. Когда подследственный оказывается на безопасном расстоянии от таких следователей, он тут же пишет заявление, что эти показания были выбиты из него при помощи незаконных методов следствия. Именно так поступили и Оленев, и Герасимов еще в СИЗО.

Получив признательные показания, милиционеры повезли «сознавшихся» на следственный эксперимент. И вот когда Герасимов на месте демонстрировал, как он якобы действовал в тот роковой вечер, на пленке голоса самого Герасимова почему-то не слышно.

Судья любезно объяснила участникам процесса, что это якобы технический дефект записи. Но по странной случайности на этой пленке хорошо слышны другие звуки: проезжающих машин, даже шаги участников следственного эксперимента. То есть все, кроме голоса самого Герасимова.

На все эти явные несообразности мы, адвокаты, обращали внимание суда. В деле имеются показания свидетелей, которые слышали, как кричал Герасимов, когда его допрашивали в отделении милиции. Но, как только на суде защитники начинали говорить, что признания из подсудимых были выбиты недозволенными методами, судья Кудряшова тут же затыкала нам рот. По ее словам, это якобы не имеет отношение к рассмотрению дела судом присяжных.

— И, в самом деле, судья права. Важно ведь что говорит подследственный, а не какое положение он при этом занимает — сидит ли на стуле перед следователем или висит на дыбе, — какое это имеет значение?

— Тогда в распоряжении органов дознания появляется совершенно неотразимый прием. Нужно раскрыть преступление? На улице хватают первого встречного, после интенсивного допроса он сознается, что по предварительному сговору с гражданами П.Пилатом и И.Искариотом убил иностранного подданного И.Христа. А в суде ему любезно разъясняют, что методы предварительного следствия к данному судебному заседанию не имеют никакого отношения. Тогда спустя самое непродолжительное время у нас в стране просто не останется нераскрытых преступлений.

— А разве это плохо?

— Плохо. Потому что лично вам тогда вряд ли удастся отвертеться от уголовной ответственности за смерть Патриса Лумумбы — он, кстати, тоже был темнокожим. И можете сколько угодно потом доказывать, что ни дата, ни место к вам ну никак не подходят. Раз признался — значит будешь сидеть!

Вон, например, Громов и на следствии утверждал, что в момент преступления находился дома. И несколько свидетелей подтвердили его алиби.

Подсудимый Орлов в день совершения преступления вместе с отцом вообще был на даче, под Выборгом. То есть за 150 км от того злополучного дворика, где погиб африканский студент, и несколько свидетелей подтверждают, что видели его на даче. Ну и что из того? Со своим алиби ребята год до суда отсидели в следственном изоляторе и чуть было не получили срок.

А с Герасимовым и просто: и смех и грех. На следствии у него изъяли мобильный телефон. Компания сотовой связи «Билайн» предоставила следствию распечатку его переговоров в тот день.

Как я уже говорил, по версии следствия, студент из Конго был убит в 20 ч 27 мин — время зафиксировано камерами на соседнем здании. А теперь читаем распечатку. Герасимов разговаривал по мобильному телефону в 20 ч

21 мин, затем в 20 ч 26 мин в течение полуминуты. А следующий разговор у Герасимова был как раз в 20 ч 27 мин. И продолжался он 2,5 минуты, то есть все то время, когда совершалось преступление.

А теперь ответьте на вопрос: вы хорошо себе представляете человека, который одновременно участвует в потасовке, бьет ногами, руками, а потом еще и ножом, и все это время, не отрываясь, непринужденно разговаривает по мобильному телефону?

— Здесь поневоле вспоминается сцена из знаменитого фильма «Фантомас разбушевался». Помните, там комиссар Жюв объясняет: «И тогда я своей третьей рукой убиваю второго бандита». Правда, говорил он это врачам психиатрической больницы, после чего они упрятали его в палату для буйнопомешанных.

— А здесь следователи с совершенно серьезным видом пишут обвинительное заключение и направляют дело в суд. Но самое-то смешное, что, согласно данным той же самой компании «Билайн», радиус действия базовой станции, которая обеспечивает переговоры по мобильному телефону Герасимову, не охватывает место, где было совершено преступление! Таким образом, просто по законам физики Герасимов не мог одновременно и разговаривать по-своему мобильнику, и находиться на месте преступления: зона действия этой базовой станции заканчивается более чем в километре от этого места.

— Ну понятно, если законы природы противоречат стражам закона, то тем хуже для природы. Я думаю, если бы даже не операторов компании «Билайн», а самого изобретателя радио Попова поместить на денек в какой-нибудь отдел милиции, он бы там сознался во всем. Даже в том, что радиоволны от базовой станции в этот день в порядке исключения распространялись вопреки всем законам физики.

— Вот вы иронизируете, а там адвокатам во время процесса, право, было не до смеха. Защите работать было очень непросто. Судья постоянно прерывала нас и запрещала говорить о том, что признания были получены путем применения насилия. И судья Кудряшова обрывала нас сразу же, как только мы заговаривали о недозволенных методах следствия, грозила тут же удалить нас из зала. А на одного из наших адвокатов, Калмыкова, в апреле было совершено нападение. Его подстерегли рядом с домом, и он был госпитализирован с черепно-мозговой травмой.

— А по поводу этого нападения часом не было истерии в средствах массовой информации? Здесь не усмотрели «фашистский» след?

— Увы, он такой чести не удостоился. Но я хочу здесь, на страницах вашей газеты, отдать должное мужеству адвоката Международной коллегии адвокатов Николая Игоревича Калмыкова, который не дрогнул и довел дело до конца. Также я хочу сказать добрые слова в адрес другого защитника, Вячеслава Васильевича Михайлова, тоже адвоката Международной коллегии адвокатов. Вместе мы довели до победы этот очень непростой процесс.

— Итак, суд признал четверых ребят невиновными. Получается, они, невиновные, целый год ни за что ни про что парились на нарах. Приведенные вами доказательства настолько убедительны, что у меня появляется ощущение, что в этом деле с самого начала имелся политический заказ. Почему такое вообще стало возможно в нашей стране?

— В стране нагнетается истерия по поводу так называемого русского фашизма. Я думаю, что цель этой истерии — нанести в первую очередь удар по русскому народу, по его инстинкту национального самосознания. Потому что русские — это государствообразующий народ, который пока еще объединяет и цементирует всю территорию Российской Федерации. Те же силы, которые планируют дальнейшее дробление территории Российской Федерации, сегодня стремятся ослабить у русского народа волю к сопротивлению. Именно такую цель преследует кампания охоты за «русским фашизмом». А режиссерам и кукловодам этой кампании нужны реальные процессы с обвинительными приговорами, которые бы подтверждали их правоту.

Ну а как выносятся эти приговоры и как выбиваются показания, организаторов этой кампании совершенно не интересует. Полагаю, что на реализацию этих планов был брошен серьезный административный, а может быть, и денежный ресурс.

— А кто же, на ваш взгляд, является режиссером этой кампании?

— Я могу только высказать свои предположения. В этом году были приняты нормативные документы, которые запрещают финансирование из-за рубежа так называемых неправительственных организаций. Но тем не менее эти организации продолжают проявлять большую активность.

Я предполагаю, что истерия вокруг призрака «русского фашизма» вполне может инициироваться, а также и финансироваться из-за рубежа. Я просто процитирую сообщение агентства ПИАР: «Как свидетельствует пресса денег на планирование и выполнение «различных заказов и акций» от западных фондов поступает в Россию предостаточно. Только в 2001 г. один из них — Ford Foundation — финансировал 21 российскую «правозащитную» организацию на общую сумму примерно в 5 млн долларов. Так, московское историко-правозащитное общество «Мемориал» на покупку здания в Москве под «штаб-квартиру» получило 2 млн долларов, еще 1,5 млн долларов на «исследовательскую» деятельность. В материалах слушаний Конгресса США в 1976 г. о деятельности ЦРУ говорится: «Сотрудничество с уважаемыми и престижными фондами позволяет ЦРУ финансировать практически неограниченные суммы на программы, воздействующие на молодежные группы, университеты, издательства и другие частные институты...». В тех же материалах слушаний указывается, что из 700 грантов, потраченных основными американскими фондами на «международные проекты», почти 50% сумм было получено от ЦРУ».

Я думаю, что на деньги из этого источника может финансироваться и компания охоты за призраком «русского фашизма».

— Ну оставим в стороне эти «неправительственные организации» и их покровителей. А вот как губернатор Петербурга В.МАТВИЕНКО комментирует итоги этого судебного процесса:

«Я очень огорчена вчерашним решением суда присяжных. Я в курсе всего следствия. Оно проделало профессиональную работу, и вина подозреваемых была доказана...»

А вот что В.Матвиенко говорит о суде присяжных: «Еще не сформировавшийся институт, мы к нему еще не готовы в полной мере. Люди туда попадают неподготовленные с правовой точки зрения, и решения очень часто принимаются на эмоциональном уровне».

— Весьма странно, когда человек, не имея ни юридического образования, ни юридической практики, оценивает, во-первых, работу следствия и, во-вторых, полноту доказательств виновности или невиновности конкретного лица. На мой взгляд, здесь губернатор просто пыталась подменить собою суд.

Только суд в соответствии с нашей конституцией может установить виновность человека. А это вдруг собирается делать чиновник. Я думаю, что нашим чиновникам следует с уважением относиться к российской конституции, а также к международным законам. На мой взгляд, у руководителей российских регионов возмущение должно вызывать не только убийство иностранцев, но и преступления, совершенные против коренных жителей, то есть против их собственных избирателей. Например, когда из них выбивают признание и когда против них фальсифицируются уголовные дела.

— Однако Матвиенко не одинока. Ей вторит, например, председатель комиссии Общественной палаты по вопросам толерантности и свободы совести В.ТИШКОВ: «Присяжные заседатели, то есть обычные граждане российского общества, оказались не в состоянии признать и подтвердить вину подсудимых в преступлениях на почве расовой ненависти». А вот мнение политика городского уровня, депутата Заксобрания Петербурга И.РИММЕРА («Единая Россия»): «Имеет смысл вернуться к обсуждению вопроса о целесообразности рассмотрения дел, вызывающих большой общественный резонанс и имеющих социальную значимость профессиональными судьями, а не присяжными».

— Я могу только посочувствовать таким политикам и общественникам: опять не повезло им с народом, опять народ им глупый попался. То этот народ не понимает сути реформ, то до народа никак не доходит все блага монетизации льгот. А вот теперь присяжные, которые являются представителями народа, тоже не поняли, что им надо было просто проштамповать уже готовое обвинительное заключение. Вместо этого присяжные начинают руководствоваться совестью, законом и своим внутренним убеждением, что, видимо, совершенно неуместно в деле с таким «резонансом».

Чиновникам, плохо знакомым с юриспруденцией, я могу только пояснить, что преступников не назначают, а устанавливают и изобличают законными средствами. Так поступают во всем цивилизованном мире. И Россия здесь не может быть исключением, если мы строим правовое государство.

Если же наше судопроизводство пойдет по другому пути — «революционной законности и политической целесообразности», то, боюсь, настанут тяжелые времена. Начнется какая-нибудь новая компания «охоты на ведьм», только уже другой масти и окраски — все это уже было в нашей истории. И тогда уже вряд ли самому Риммеру удастся доказать, что на самом-то деле он депутат и казачий атаман, а не, допустим, «безродный космополит» или «агент Антанты». Особенно если им займутся «профессионалы».

 

 

 

 

 

 

Беседу вел Сергей ИВАНОВ.

Санкт-Петербург

---------

http://www.sovross.ru/2006/89/89_2_3.htm

полагаю этим ребятам повезло. дальше будет хуже. особливо в свете утверждения В.В.Путиным поправок к закону об экстремизме.