Образец внутренней свободы

[Гость Kniaz]

собственно какие правила форума были нарушены?

человеческие

Давайте тупо петь дифирамбы?

это только у совецких товарисчей обливать помоями человека в день смерти считается нормальным?

зы. дискутировать с вами не собираюсь. есть претензии, либо в личку, либо на кнопочку жалоба.

[Гость Kniaz]

Интересная статья о писателе. Выкладываю фрагмент

 

Понятно, контекст вопроса определен общей направленностью нашего дискурса. С кем был и остается Солженицын – с русским народом или с его недругами?

 

Клевета, кривотолки, недоразумения и непонимание выпали ему в полной мере, соответственно масштабу личности. И главной целью всех нападок, исходили ли они от обер-русофоба Андропова и его ведомства или от мнимого товарища по борьбе Сахарова и его лагеря, было – оторвать Солженицына от народа, выставить его отщепенцем. Задача, как показало время, заведомо не имевшая решения и провалившаяся в полной мере.

 

Да, был момент, когда Солженицын противопоставил народ «сидевший» – народу «просто жившему», противопоставил правду расстрелянных и замученных, невинно убиенных – правде благополучно выросших и состоявшихся при Советской власти , как бы забыв или не зная, что народ-то – один, и правда у него – одна. Значит ли это, что он, ставший голосом ГУЛАГа, сделался отщепенцем? Ни в коем случае! Кто же еще так слит от века со своим народом, как народные печальники и заступники? Разве дерзнем мы назвать отщепенцем митрополита Филиппа, вставшего на защиту относительно немногочисленных жертв опричнины?

 

Был и другой момент, когда только что вернувшийся в Россию Солженицын еще не понял до конца, что такое Ельцин и компания, воспринимал его как своего подельника по разгрому коммунизма, наивно полагал, что встреча с президентом (1994), периодические выступления по ОРТ (15 минут раз в две недели, серия продлилась менее года) могут что-то изменить.

 

Но вскоре все иллюзии рассеялись. Уже в 1994 г. он заговорил в «Великой Русской Катастрофе 90-х годов ХХ века», а в мае 1998 вышла «Россия в обвале», где черным по белому выведен итог: «Русский народ в целом потерпел в долготе ХХ века – историческое поражение, и духовное, и материальное. Десятилетиями мы платили за катастрофу 1917 года, теперь платим за выход из нее – и тоже катастрофический. Мы сломали не только коммунистическую систему, мы доламываем и остаток нашего жизненного фундамента». Немного погодя, в в том же году, он отверг ельцинскую награду – орден Андрея Первозванного: «От верховной власти, доведшей Россию до нынешнего гибельного состояния, я принять награду не могу». А в 2000 году, комментируя уход Ельцина с поста президента, припечатал: «Разгромлены или разворованы все основные направления нашей государственной, культурной и правительственной жизни. Снятие с Ельцина ответственности я считаю позорным. И, наверное, не только Ельцин, но и с ним еще сотенка-другая тоже должна отвечать перед судом». Вот такая эволюция: от конфиденциальной встречи с Ельциным в 1994 году с доверительным изложением всего увиденного и поня-того за проезд от Владивостока до Москвы – до «банду Ельцина под суд!».

 

В другом месте Солженицын остроумно охарактеризовал эпоху 1985-1995 гг. как достойную эпопеи под названием «Желтое Колесо». Цвет предательства и измены, цвет демагогии и обмана, вульгаризации всего и вся, цвет масскультуры и символ оболваненных масс – таков цвет рокового времени перемен, по Солженицыну, цвет Перестройки. А какую характеристику выдал он в том же 2000 году правящей клике, захватившей власть в 1991-м? Тут ни убавить ни прибавить: «Наш нынешний политический класс – невысокого нравственного уровня, и не выше того интеллектуального. В нем чудовищно преобладают: и нераскаянные номенклатурщики, всю жизнь проклинавшие капитализм – а внезапно восславившие его; и хищные комсомольские вожаки; и прямые политические авантюристы; и в какой-то доле люди, мало подготовленные к новой деятельности».

 

Надо ли договаривать, с кем мы должны числить Солженицына? Впрочем, чтобы не осталось и тени сомнений, дам слово человеку-бренду, Анатолию Чубайсу: «Ненависти такого накала к современной России, как у А. И. Солженицына, я давно не видел даже у Г. А. Зюганова (что неудивительно, т.к. Зюганов отлично вписался в систему. – А. С.)… Я знаю, что искренняя позиция Солженицына – это глубокое убеждение в том, что результаты приватизации нужно отменить».

 

Но ведь их и впрямь нужно отменить – не в отношении квартир или дач, разумеется, или мелкого и среднего бизнеса, а в той их части, которая касается недр, естественных монополий и стратегических производств. Это всем понятно. А отчасти уже и делается командой Путина. Но для Чубайса Солженицын страшен. В ненависти к современной, то есть именно ельцинско-гайдаровско-чубайсовской, России он справедливо ощутил и ненависть к себе лично.

полный текст тут

http://ndpr.ru/content/view/2075/67/

[Шилыхан]

С кем был и остается Солженицын – с русским народом или с его недругами?

Тут нужно разобраться, кто был недругом русского народа. За довольно большой ширмой всяких благ предоставленных народу Советской властью кроются колоссальные преступления совершённые этой же властью против этого же народа. И с этой позиции можно смело заявить - Солженицын был с русским народом потому как народ русский и народ советский не всегда одно и то же. Неприязнь Ельцинской шайки к писателю можно вообще не анализировать. Хапнули миллиарды из рабочих карманов - завозмущаешься тут стремлением Александра Исаевича отменить результаты приватизации.