Старшая Эдда.

[Афина]

Мёд поэзии

Все началось с вражды ванов и асов, но когда решили они примириться, то встретились, и в знак мира те и другие подошли к чаше и плюнули в нее. Из той слюны сотворен был человек, и имя ему Квасир.

Он самый мудрый на земле. И нет вопроса, на который он бы не знал ответа. И много он ходил по свету и всегда учил людей мудрости. Но карлики Фьялар и Галар заманили обманом его в гости и убили, а кровь его собрали и слили в котел Одрёдир и смешали его с медом. И стал тот напиток зваться Медом поэзии, и каждый, кто напьется из того котла, сможет слагать хорошие стихи. Асам же карлики сказали, что Квасир захлебнулся в своей мудрости.

Некоторое время погодя пригласили они к себе великана Гиллинга и жену его, а затем позвали Гиллинга покататься на лодке по морю. И сделали они так, что лодка перевернулась, а великан, не умевший плавать, утонул. Тогда вернулись они на берег и сообщили жене великана о гибели мужа. И очень она убивалась. Карлики предложили ей поехать на море и посмотреть на место, где утонул ее муж. Она согласилась, и, когда выходила из дома, Галар бросил ей на голову мельничный жернов, ибо считали карлики, что от нее слишком много шума. И так убили они и великаншу. Сын Гиллинга, великан по имени Суттунг, узнав о проделках карликов-цвергов, схватил их и отплыл в море и собрался было утопить, но они предложили ему выкуп - Мед поэзии. И согласился Суттунг принять такой выкуп за убитого отца, взял котел Одрёрир и спрятал его в скалах, а сторожить котел приставил дочь свою Гуннлёд. Один как-то раз пошел на поле, где девять косцов косили луг. А были они все рабами брата Суттунга Бауги. И предложил им наточить косы. И когда справился он с этой работой, нашли косцы, что очень хорошее у него точило, и захотели купить точило. Один ответствовал, что готов продать его. Стали тогда рабы спорить, кто купит точило, и Один тогда бросил точило в воздух и сказал, что тот, кто схватит его, и станет новым владельцем точила. Бросились косцы за бруском и перерезали друг другу горло косами.

На ночь остался Один, который назвался Бёльверком, что значит "Злодей", у Бауги, который очень сокрушался о гибели своих косцов. И тогда Бёльверк предложил Бауги работать у него и выполнять работы девятерых, а в качестве платы попросил себе глоток Меда поэзии. Бауги отвечал, что не он хозяин Меда, но готов посодействовать Бёльверку и сходить с ним к брату. Проработав у Бауги все лето, стал Бёльверк зимой требовать у него платы. И отправились они тогда к Суттунгу, но великан отказался дать Одину Меда. Тогда Бёльверк и Бауги решили заполучить глоток Меда хитростью. Стал Бауги бурить скалу буравом Рати, который дал ему Бёльверк, и сказал скоро, что пробуравил скалу насквозь. Но подул Один в отверстие, и в лицо ему полетела каменная крошка. Понял он, что хочет Бауги его перехитрить, и приказал великану буравить скалу дальше. Наконец пробуравил Бауги скалу, и Один, превратившись в змея, пролез в пещеру к Гуннлёд и провел с нею три ночи, а она в награду разрешила ему отпить три глотка Меда.

Выпил за три глотка Один весь Мед поэзии, потом превратился в орла и улетел. Увидел Суттунг летящего орла и сразу понял, в чем дело. Принял он обличье орла и полетел в погоню. Но Один уже долетел до Асгарда и выплюнул часть Меда в чашу, которую вынесли ему асы. А часть Меда выпустил через задний проход, ибо Суттунг чуть не настиг его. Тот Мед не был собран, а собрали его те, кого зовем мы "рифмоплетами". Мед же из чаши отдал Один асам и людям, которые хорошо умеют слагать стихи.

[Афина]

Руническая магия.

Чтобы познать руны, Один провисел на Мировом древе - ясене Иггдрасиль - девять ночей, пронзенный собственным копьем. Вот как об этом говорится в одной из песен "Старшей Эдды" - "Речах Высокого":

Девять ночей я качался, на дереве,

Под ветром повешен а ветвях,

Ранен копьем, в жертву Одина отдан -

Себе же - я сам,

На дереве старом, растущем высоко

От неведомых миру корней.

 

Никто не давал мне питья и питания,

Взгляд направлял я к земле.

В стенаниях, руны вознес в вышину я

Долу упал я тогда.

 

Стал я расти и познания, множить,

Здоровье и силы обрел,

Слово от слова на благо являлось,

Дело от дела рождалось чредой.

 

Руны найдешь ты, что в дерево врезаны,

С силой великой,

С силой целебной.

Высший скальд их окрасил, и боги их создали,

И резал те руны властитель богов, -

Один у асов, и Дваин у альфов,

Двалин у карлов, у йотунов Альсвинн;

Многие резал и я.

 

И дальше идет очень важное предостережение:

 

Знаешь ли, как надо резать?

Знаешь ли ты, - как разгадывать?

Знаешь ли, как надо красить?

Знаешь, как вопрошать?

Знаешь ли ты, как молиться?

Как приносить надо жертвы?

Знаешь ли ты, как закласть?

Знаешь ли, как сожигатъ?

 

Лучше совсем не молиться, чем жертвовать слишком усердно.

Награждены за жертву все ждут.

Лучше вовсе не резать, чем кровь лить без меры.

 

Не случайно до нас - даже в памятниках средневековой литературы - не дошли более подробные толкования рун и рунических заклинаний, хотя некоторые ученые - например, С. Свириденко и Г. фон Лист - считают, что в той же песне "Речи Высокого" дается иносказательное описание восемнадцати рун магического ряда и символического их толкования:

Заклинания я знаю, что людям неведомы, -

Даже знатным и женам князей.

Имя первому: помощь - пометь оно может

От обид, и скорбей, и забот.

 

И второе я знаю, тем людям полезное,

Что причастны искусству врачей.

 

Знаю третье я также, которым возможно

Врага волшебством оковать:

Иступиться заставлю оружье противника,

Не сможет разить его меч.

 

Мне известно четвертое - если мне свяжут

Гибкие члены враги:

Прошепчу я заклятье и буду свободен -

Узы снимутся с рук

И веревки с ног.

 

Знаю пятое я против стрел легкоперых,

Что недруг направит на рать;

Как бы живо не мчались - стрелу задержу я,

Едва лить увижу ее.

 

Шестое известно мне - против кореньев,

Которыми вздумает враг мне вредить:

Мой недруг лихой, мою ненависть вызвавший,

Пострадает сам раньше, чем я.

 

Мне известно седьмое - пожар им уйму я,

Если вспыхнет чертог, еще полный гостей.

Как ни силен огонь, я смогу загасить его,

Слово мощное против пожара скажу.

 

Мне восьмое известно - немалую пользу

Принесло бы всем людям оно:

Если распря меж храбрыми вдруг разгорится -

Можно им мир водворить.

 

Мне известно девятое: в море шумящем

Мой корабль сохранит мне оно.

Усмирю ворожбою я бешенство бури,

И вернется волнам тишина.

 

Мне известно десятое - ведьмам на гибель,

Что по воздуху мчатся в ночи.

Околдую их так, что потом не вернутся

Им в жилища свои

И в обличья свои.

 

Я знаю одиннадцатое - для боя:

Я с ним провожаю в сраженья, друзей.

Я в щит прокричу пред началом сраженья -

И здравыми храбрые прянут на брань,

Воротятся здравыми с бранных полей,

Все безбедно прибудут домой.

 

Я знаю двенадцатое - чтобы снялся

Повешенный с ветки мертвец:

Я чертить буду руны, их резать и красить -

И с дерева мертвый сойдет,

И со мною начнет говорить.

 

Я знаю тринадцатое,- оно нужно,

Когда освящают младенца водой:

Заворожу я от смерти в сраженьях -

Сколько бы в бой ни ходил он, в бою не падет.

 

Я владею четырнадцатым: перечту.

Всех небесных свободно, чтобы людям их знать.

Имена назову я всех асов и альвов -

Это может лишь мудрый иметь.

 

Я владею пятнадцатым; в доме у Деллингра

Пел его Тиодрэрир, карло искусный;

Асам мощь придавал он и карлам отвагу,

Мудрость вещую богу богов.

 

Я владею шестнадцатым; им я склоняю

Равнодушную деву к любви;

Околдую я чарами душу красавицы,

Изменю ее помыслы все.

 

Я владею семнадцатым: им охраняю я

От измены красавицы милой себя.

 

Все семнадцать заклятий, что назвал я, Лоддфафнир,

Будут век неизвестны тебе.

Хоть на благо себе ты услышал бы их и на пользу запомнил,

На счастье себе научился бы им.

 

Восемнадцатое заклятие я знаю,

Ни мужам я, ни женам о нем не скажу.

Всех ценнее то знанье, что знаешь один ты:

Я этим заветы свои заключу.

Той лишь разве откроюсь, с кем ложе делю, -

Или той, кто сестра мне родная.

 

"Речи Сигрдривы", в которой также содержатся сведения о рунах:

Клену тинга кольчуг

даю я напиток,

наполный силы

и славы великой;

в нем песни волшбы

и руны целящие,

заклятья благие

и радости руны.

 

Руны победы,

коль к пей ты стремишься, -

вырежи их

на меча рукояти

и дважды пометь

именем Тюра!

 

Руны пива

познай, чтоб обман

тебе не был страшен!

Нанеси их на рог,

на руке начертай,

руну Науд - на ногте.

 

Рог освяти,

опасайся коварства,

лук брось во влагу;

тогда знаю твердо,

что зельем волшебным

тебя не напоят.

 

Повивальные руны познай,

если хочешь быть

в помощь при родах!

На ладонь нанеси их,

запястья сжимай,

к дисам взывая.

 

Руны прибоя

познай, чтоб спасать

корабли плывущие!

Руны те начертай

на носу, на руле

и выжги на веслах, -

пусть грозен прибой

и черны валы, -

невредимым причалишь.

 

Целебные руны

для врачевания

ты должен познать;

на стволе, что ветви

клонит к востоку,

вырежи их.

 

Познай руны речи,

если не хочешь,

чтоб мстили тебе!

 

Их слагают,

их составляют,

их сплетают

на тинге таком,

где люди должны

творить провосудье.

 

Познай руны мысли,

если мудрейшим

хочешь ты стать!

Хрофт разгадал их

и начертал их,

он их измыслил

из влаги такой,

что некогда вытекла

из мозга Хейддраупнира

и рога Ходдрофнира.

 

Стоял на горе,

в шлеме, с мечом;

тогда голова

Мимира молвила

мудрое слово

и правду сказала,

 

что руны украсили

щит бога света,

копыто Альсвинна

и Арвака уши

и колесницу

убийцы Хрунгнира,

Слейпнира зубы

и санный подрез,

 

лапу медведя

и Браги язык,

волчьи когти

и клюв орлиный,

кровавые крылья,

и край моста,

ладонь повитухи

и след помогающий,

 

стекло и золото,

и талисманы,

вино и сусло,

скамьи веселья,

железо Гунгнира,

 

грудь коня Грани,

ноготь парны

и клюв совиный.

 

Руны разные

все соскоблили,

с медом священным

смешав, разослали,

у асов одни,

другие у альвов,

у ванов мудрых,

у сынов человечьих.

 

То руны письма,

повивальные руны,

руны пива

и руны волшбы, -

не перепутай,

не повреди их,

с пользой владей ими;

пользуйся, знаньем

до смерти богов!

[Афина]

Руны на роге режу,

Кровь их моя окрасит.

Рунами каждое слово

Врезано будет крепко.

Брагу девы веселой

Выпью, коль захочу я.

Только на пользу ль будет

Брага, что Бард мне налил?

Футарк - не алфавит в обычном понятии этого слова, а строго закрепленный ряд знаков, разбитых на 3 "семейства".

 

Старший Футарк состоит из 24 рун. 24 руны традиционно разделяют на 3 группы по 8 рун в каждой. Эти группы называются Аттами. "Атт" переводится со старонорвежского как "род", "семейство". Каждый атт Старшего Футарка связан с каким-либо богом. Первый атт принадлежит Фрейе, второй атт принадлежит Хеймдалю, третий - Тюру.

[Афина]

Песнь о Хельги, убийце Хундинга

Конунгом в Бралунде был славный конунг и звали его Сигмунд сын Вёльсунга. Он был женат на Бергхильд, и было у него много сыновей. Одного из них звали Хельги, и он был сыном Бергхильд, а другого - Сигурд, и был он сыном Хьёрдис.

Речь сначала пойдет о Хельги, которого назвали так в честь Хельги сына Хьёрварда, который был великим воином и женихом Свавы Валькирии. Эта Свава сама дала имя своему будущему мужу и всегда защищала его в битвах.

Хельги сын Хьёрварда совершил немало подвигов, отомстил за своего деда и убил великана Хати.

Тогда дочь Хати, ведьма Хримгерд, подобралась ночью к кораблю Хельги, на носу которого стоял и сторожил сын конунга и его дружины Атли, и затеяла перебранку с ним. Она хотела, чтобы Атли сошел с корабля на берег, но Атли ответил ей:

Нет, не сойду,

Уснула дружина,

Вождя стерегу я;

Не стану дивиться,

Под килем ладьи

Ведьму увидев.Тогда Хримгерд стала звать Хельги и требовать с него выкуп - провести с ней ночь. И еще она сказала, что не может расправиться с дружиной конунга, потому что его корабли охраняют двадцать семь валькирий, но во главе их была Свава.

 

Тут Атли засмеялся и указал на восходящее солнце, лучи которого превратили ведьму в камень.

Так погибли великан Хати и его дочь, но Хельги сын Хьёрварда совершил еще много славных подвигов.

Он дал обет жениться на Сваве, и они очень любили друг друга. Свава по-прежнему была валькирией.

У Хельги был брат Хедин, который однажды под вечер Йоль возвращался домой и встретил в лесу троллиху верхом на волке, а удилами у нее были змеи. Она хотела, чтобы Хедин поехал с ней, и очень разозлилась, когда он отказался. Тогда она прокляла его и сказала, что он еще вспомнит ее, когда будет пить вечером чашу обетов. Это была не просто троллиха, а дух-двойник, фюльгья Хельги, которая уже предчувствовала его гибель и хотела найти себе нового хозяина.

Когда все вечером стали давать обеты, Хедин, неожиданно для себя дал обет жениться на Сваве, невесте своего брата, и понял, что это-то и была месть троллихи. Он очень расстроился и ушел из дома и в лесу встретил Хельги.

- О чем ты думаешь? - спросил брата Хельги.

- Дал я ужасный обет жениться на Сваве, - и он рассказал, как было дело.

Понял тут Хельги сын Хьёрварда, что это была его фюльгья и что ждет его скорая смерть, ибо на утро предстояло ему сразиться с одним своим смертным врагом.

Так и случилось - в битве той получил он ужасную рану и послал тут же своего дружинника за Свавой.

 

Рассказал тогда Хельги невесте своей об обете Хедина и наказал ей выйти за него замуж. Противилась Свава, но Хедин сказал:

Поцелуй меня, Свава!

Не суждено мне

Ни в Рогхкйм вернуться,

Ни в Редулъсфъеллъ тоже,

Пока на отмщу

За Хьерварда сына,

Что конунгом был

Лучшим под солнцам!

Говорят, что Хельги и Свава вновь родились.

Вот в честь этого Хельги, героя, и был назван Хельги сын Сигмунда.

Когда он родился, явились в дом норны и предрекли, что станет он прославленным конунгом. Но не прошло и дня, как в усадьбу Сигмунда прилетел ворон и каркнул, что настало время юному Хельги надевать кольчугу и брать меч в руки.

Хельги сын Сигмунда много сражался и был уважаем всеми как храбрый воин. Когда исполнилось ему пятнадцать зим, он убил Хундинга, конунга Хундланда, который был могущественным и очень воинственным, и у него было много сыновей. Хундинг и Сигмунд, отец Хельги, давно враждовали.

 

Вот как Хельги убил Хундинга.

Сначала он тайно отправился к конунгу Хундингу и выведал все, что хотел, о его дружине. Уезжая, он попросил пастушка передать, что выдал себя за Хамаля сына Хагаля, своего воспитателя.

Рассердился тогда Хундииг и послал воинов к Хамалю, и Хельги не оставалось ничего другого, как одеться рабыней и молоть зерна.

Дружинники Хундинга не смогли найти Хельги, но обратили внимание на рабыню, у которой воинственно сверкали глаза и которая так быстро вращала жернов, что чуть не сломала его.

Но Хагаль ответил, что это дочь конунга, смелая и мужественная, как викинг, которую взял в плен Хельги.

Поверили ему дружинники Хундинга, и так смелому Хельги удалось спастись. Он отправился на свой драккар и рассказал своим воинам обо всем, что удалось ему узнать.

Вскоре напали они на Хундинга, и много людей полегло в той битве.

С тех пор Хельги сына Сигмунда стали звать Хельги Убийца Хундинга.

После славной победы отправилась дружина сына Сигмунда к морю, зарезали они на берегу захваченный скот и стали пировать - есть сырое мясо, как и положено по обычаю викингов.

Вдруг раздался гром, сверкнули молнии, и с неба к пирующим спустились валькирии, воинственные девы Одина в кольчугах. Во главе их была Сигрун, дочь конунга Хеши. То била родившаяся вновь Свава.

 

Сказала тогда Сигрун:

- Кто вы, смелые воины, и куда путь вы держите? Туманно отвечал ей Хельги и не назвал своего настоящего имени. И еще рассказал он ей о битве и о том, что убил он Хундинга. Засмеялась тогда Сигрун и молвила:

- Странные речи ведешь ты, Хельги сын Сигмунда, или думаешь ты, что дочь Хёгни не узнает тебя? Не раз видала тебя в битвах, кровью твоя кольчуга была залита. Смелый ты воин.

Вот так Хельги и Сигрун встретились в первый раз. Они полюбили друг друга.

Сыновья Хундинга потребовали у Хельги выплаты виры за своего отца, но сын Сигмунда отказал им. Он сказал, что милы ему битвы.

Тогда сыновья Хундинга напали на Хельги, и сразились они у склонов Логафьелли, и победил тогда сын Сигмунда. Много поживы было у волков на том поле брани.

И все сыновья Хундинга - Альв, Эйольв, Хавард и Хьёрвард - погибли тогда.

После битвы отдыхал Хельги под Орлиным Камнем, и вдруг с неба к нему спустилась Сигрун на лебединых крыльях.

Не cmали дочь Хёгни

Кривитъ душою,

Сказала, что хочет

Хелъги любви.

Рассказала она Хельги, что была обещана в жены Хедбродду, сыну Гранмара.

Хельги собрал тогда свою дружину, посадил воинов на корабли, и отправились они в путь.

Но внезапно налетела буря, засверкали молнии и стали попадать прямо в драккары Хельги. На помощь им пришли валькирии, и с ними Сигрун. Буря тотчас улеглась, и ладьи спокойно добрались до берега. Гудмунд, сын Гранмара со своими братьями сидели на вершине горы Сваринсхауг и увидели драккары с красными щитами на мачтах - знаком войны.

Спросил тогда Гудмунд, кто приплыл к ним. Синфьетли сын Сигмунда ответил ему, и завязалась меж ними перебранка.

После того поехал Гудмунд домой и собрал большое войско, в котором были и отец Сигрун, Хёгни, и ее братья, Браги и Даг.

У Волчьего Камня произошла большая битва, в которой полегло много воинов. Хельги, как всегда, показал себя настоящим героем. В том сражении погибли все сыновья Гранмара, отец и брат Сигрун. Только Дан, брат Сигрун, получил пощаду и дал клятву верности Хельги.

Сигрун тоже была на поле брани и, увидев, что пал Хедбродд, ее жених, очень обрадовалась и стала искать Хельги. Но сын Сигмунда был печален и сказал, что в этом же сражении убиты ее отец и брат. Сигрун заплакала, и Хельги стал ее утешать.

Вскоре Хельги женился на Сигрун, и они были счастливы. У них родились сыновья.

 

Но Даг сын Хеши, брат Сигрун, затаил на Хельги зло. Он принес жертву Одину и дал клятву отомстить за отца. Один дал Дагу свое копье и помог поразить им Хельги, когда Даг встретил его у леса. Хельги тут же умер. Даг тогда пошел к Сигрун и рассказал ей, что отомстил за их Отца.

Сигрун отвечала ему, что нарушил он свою клятву верности Хельги и что боги покарают клятвопреступника. И она сама тоже прокляла брата, сказав:

- Пусть не плывет твой корабль даже при самом сильном ветре! Пусть не унесет тебя конь твой от погони! Стань ты волком, пожирателем трупов! И путь твой меч затупится в сече!

Даг молвил:

- Сестра, ты безумна, коль проклинаешь ты единоутробного брата! Хочу предложить тебе богатство и злато, почести и уважение! Пусть станет это вирой тебе и твоим сыновьям за убийство Хельги!

Но Сигрун отказалась, сказав, что был ее муж самым славным и храбрым из конунгов.

Она приказала насыпать большой могильный курган и справила богатую тризну по Хельги. Хельги пришел в палаты к Одину, и Один предложил ему править в Вальгалле наравне с ним. Хельги приказал тогда Хундингу, который тоже был в палатах Одина, ибо погиб геройской смертью на поле брани, омыть всем эйнхериям ноги, развести огонь в очаге, накормить собак и свиней, вычистить коней и лишь потом отдыхать.

Сигрун же очень тосковала по Хельги и все время мечтала о встрече с ним.

 

И вот однажды ее служанка шла мимо кургана и увидела, как он открылся и из него выехали на конях Хельги и его люди. Раны Хельги кровоточили, лик его был мертвенно бледен, и он просил девушку передать Сигрун, что ждет ее. Служанка побежала домой в усадьбу и рассказала обо всем Сигрун.

Сигрун пошла в курган, бросилась на шею мертвому мужу, заплакала и сказала:

- Рада я встрече с тобой, конунг, ушедший от жизни. Раны твои сочатся, холоден ты, как лед, муж мой любимый, смерти роса на теле твоем.

Ответил ей тогда Хельги:

- Печален я, и виною тому ты. Слезы твои, что льешь непрестанно, жгут меня. Горестно мне. Не скорби обо мне, и будет у нас еще одна ночь.

Постелила тогда Сигрун постель в кургане и была с Хельги до утра.

Но перед рассветом сказал ей славный конунг, что пора ему возвращаться в чертоги Одина.

Сигрун вернулась домой, а вечером вновь пришла к кургану, но не открылся он и не явился жене своей Хельги.

Вскоре Сигрун умерла от горя и скорби.

Говорят, что она родилась вновь и была валькирией по имени Кара, и Хельги тоже родился, и звался он Хельги Хаддингсбани.

[Афина]

Всем речи Высокого.

 

Вот речи Высокого

в доме Высокого,

нужные людям,

ненужные ётунам.

Благо сказавшему!

Благо узнавшим!

Кто вспомнит — воспользуйся!

Благо внимавшим!

http://www.youtube.com/watch?v=m3zMypTmQDY

Изменено 5 июня 2013 пользователем Соль88

[Гость Landser]

,классную ты это тему затеяла

[Афина]

Тема сегодняшнего урока: Асы и Ваны.

В скандинавской мифологии две основные группы богов.

Асы - основная группа богов во главе с Одином, отцом большинства асов, которые любили, сражались и умирали, поскольку, подобно людям, не обладали бессмертием. Эти боги противопоставляются ванам (богам плодородия), великанам (етунам), карликам (цвергам), а также женским божествам — дисам, норнам и валькириям. Они жили в небесной крепости Асгард, которая соединялась с землей людей, Мидгардом, радужным мостом Биврёст.

Поначалу асы враждовали с ванами, у них была война.

Асы решили заключить мир и отдали ванам в заложники Хенира, а себе взяли заложниками Ньерда и Фрейра. С тех пор асы и ваны всегда вместе. Самих асов, которыми правит Один, двенадцать помимо Одина;

По своим «сферам влияния» асы и асиньи распределяются следующим образом:

Один - верховный бог, божество неба, покровитель воинской доблести, бог мудрости и священного знания;

Тор - сын Одина, бог грома и молнии, бури и плодородия, защитник богов и людей;

Тюр - бог неба, войны и воинских правил;

Хеймдалль - страж богов, а также (в ипостаси Рига) родоначальник трех людских сословий - конунгов, крестьян и рабов;

Браги - сын Одина, бог скальдического искусства;

Хед - сын Одина, слепой бог, убийца своего брата Бальдра;

Видар - сын Одина, «молчаливый бог», божество войны;

Хенир - брат и спутник Одина, вместе с которым он оживил первых людей;

Улль - бог охоты и стрельбы из лука;

Форсети - сын Бальдра, бог справедливости и правосудия;

Вали - сын Одина, бог-мститель;

Локи - бог хитрости и коварства;

Бальдр - сын Одина, «светлый бог», божество плодородия, мира и красоты;

Велунд - божественный кузнец, бог-покровитель путников;

Фригг - супруга Одина, богиня-покровительница брака и супружеской верности;

Сага - вероятно, богиня прорицания;

Эйр - богиня врачевания;

Гевьон - богиня целомудрия;

Фулла - богиня изобилия, покровительница девственности;

Сьевн - богиня любви;

Ловн - богиня любви и милосердия;

Вар - богиня верности и любовных клятв;

Вер - богиня знания;

Сюн - богиня-хранительница;

Хлин - богиня-покровительница;

Снотра - богиня сдержанности, рассудительности;

Гна - богиня-вестница;

Соль - богиня солнца;

Биль - богиня луны;

Йорд (Фьергюн) - богиня земли, мать Тора;

Ринд - мать Вали.

Кроме того, в числе богов иногда упоминаются морской великан Эгир и его супруга Ран - владычица морей; Скади - богиня-лыжница, покровительница охоты; сыновья Тора Магни и Моди; Сив - супруга Тора, богиня с золотыми волосами; Идунн - супруга Браги, хранительница молодильных яблок; Нанна - супруга Бальдра; Сигюн - супруга Локи; Хермод - брат Бальдра; Вили и Ве - братья Одина; Од - супруг Фрейи, вероятно, ипостась Одина.

Ваны

В скандинавской мифологии группа богов плодородия. Им приписываются кровосмесительные связи между братьями и сестрами, колдовство (т. н. сейдр) и пророческий дар. К числу ванов относятся главным образом Ньёрд и его дети — Фрейр и Фрейя. Жилище ванов обозначается Снорри Стурлусоном в «Младшей Эдде» как Ванахейм, но в другом месте он же называет жилище Фрейра Альвхейм, что свидетельствует о смешении ванов с альвами. Ваны противопоставлены другой, гораздо более обширной группе богов — асам — в мифе о первой войне, о которой рассказывается в «Прорицании вёльвы» («Старшая Эдда»), в «Младшей Эдде», «Саге об Инглингах», в «Деяниях датчан» Саксона Грамматика. Это этиологический (объяснительный) миф о возникновении первой войны, положившей конец «золотому веку», до того не знакомому с враждой и распрями. Поводом к войне послужил приход от ванов к асам злой колдуньи Хейд (она звалась также Гулльвейг, что, по-видимому, означает «сила золота»). Асы забили ее копьями и трижды сжигали, но она снова возрождалась. Войну начал глава асов Один, бросив копье в сторону войска ванов, но ваны стали наступать, угрожая Асгарду, небесному селению асов. Война закончилась миром и обменом заложниками (асы взяли ванов Ньёрда, Фрейра, а также Квасира, а ваны — асов Хёнира и Мимира). В «Младшей Эдде» упоминание о первой войне служит введением в историю добывания меда поэзии. Исследователи предполагают, что в мифе о войне ванов и асов нашла отражение борьба культов местных и пришлых племен, или различных социальных групп древнегерманского общества. Интересна, но мало убедительна попытка Р. Хеккерта интерпретировать войну асов и ванов как войну за священный мед, воплощающий некий космический жизненный принцип. Ваны — хранители меда связаны с Хеймдаллем; Гулльвейг (слово это он расшифровывает как медовый напиток) Хеккерт отождествляет с вёльвой (провидицей), от имени которой ведется речь в «Прорицании вёльвы». Параллель к войне асов и ванов в других индоевропейских мифологиях — мифы о войнах асур и богов древнеиндийской мифологии. Ж. Дюмезиль считает, что в индоевропейском мифе боги, представляющие религиозную власть и плодородие, первоначально разделены и что в столкновениях между ними главное не сама война, а заключение мира, договор. Действительно, в результате войны асов и ванов как бы происходит консолидация общины богов (асы ассимилируют ванов). Но с другой стороны, в скандинавской мифологии миф о первой войне как первой распре после «золотого века» по существу предвосхищает (особенно в «Прорицании вёльвы») столь характерную для скандинавской мифологии эсхатологическую тематику (смерть юного бога из асов Бальдра, трагическая гибель богов и всего мира, — Рагнарёк).

[Афина]

Женские божества.

Дисы, в германо-скандинавской мифологии низшие женские божества, считавшиеся помощницами при родах и имевшие, возможно, отношение и к культам плодородия; в «Старшей Эдде» служат обозначением норн и валькирий. Богиня Фрейя однажды (в «Младшей Эдде») названа «дисой ванов». Западногерманские idisi, упоминаемые в Первом мерзебургском заклинании, — женщины-воины или женские духи битвы, подобные валькириям.

 

Валькирии («выбирающие мертвых, убитых»), в скандинавской мифологии воинственные девы, подчиненные Одину и участвующие в распределении побед и смертей в битвах. Павших в бою храбрых воинов (эйнхериев) они уносят в Вальхаллу и там прислуживают им — подносят питье, следят за посудой и чашами. В «Речах Гримнира» («Старшая Эдда») дается перечень валькирий, некоторые их имена расшифровываются: Хильд — «битва», Херфьётур — «путы войска», Хлёкк — «шум битвы», Труд — «сила», Христ — «потрясающая», Мист — «туманная», другие — Скеггьёльд, Скёгуль, Гёль (Гейр), Гейрахёд (Гейрёлуль), Рандгрид, Радгрид, Регинлейв — точной расшифровке не поддаются. Небесные валькирии вместе с норнами, определяющими судьбу всех людей при рождении, составляют категорию низших женских божеств — дис.

В героических песнях «Старшей Эдды» валькирии приобретают черты женщин-богатырок. Они фигурируют в качестве возлюбленных героев Хельги и Вёлунда. Валькирию Сигрдриву, в последующей традиции отождествленную с героиней популярного сюжета германского эпоса о нибелунгах — Брюнхильд, Один погружает в сон и наказывает (она больше не будет участвовать в битвах и выйдет замуж) за то, что она его ослушалась и в поединке между конунгами дала победу не Хьяльм-Гуннару (которому Один обещал победу), а Агнару; ее пробуждает великий герой Сигурд («Старшая Эдда», «Речи Сигрдривы»).

В исландской «Саге о Ньяле» сохранилась «Песнь валькирий» (или «Песнь Дёрруда»); во время знаменитой битвы при Клонтарве (1014) между ирландскими дружинами и скандинавскими викингами двенадцать валькирий — рассказывается в саге — ткали ткань из человеческих кишок и пели эту зловещую песнь. (на предыдущей страничке можно глянуть текст, да-да

 

Норны, в скандинавской мифологии низшие женские божества, определяющие судьбу людей при рождении. Отчасти родственны валькириям (которые, в отличие от норн, участвуют в определении только судьбы воинов в битвах) и составляют вместе с ними категорию низших женских божеств — дис.

В «Прорицании вёльвы» и в «Младшей Эдде» названы три норны — Урд («судьба»), Верданди («становление») и Скульд («долг»), живущие у источника Урд в корнях мирового древа Иггдрасиль (являющегося и древом судьбы), которое они ежедневно опрыскивают влагой из источника. Можно предположить, учитывая сибирские параллели, что образ норн вобрал в себя представления о «хозяйках» мирового древа и орошающих его источников. Норны определяют судьбы людей, вырезая руны. В «Первой песни о Хельги…» («Старшая Эдда») норны при рождении героя прядут нить его судьбы, предсказывая славное будущее. В «Речах Фафнира» («Старшая Эдда») говорится о многочисленных норнах, ведущих свой род от богов, альвов или цвергов.

[Афина]

Хримтурсы (Гримтурсы) ведут свой род от великана Имира. Первонасельники мира, предшественники не только людей, но и богов. Первый гримтурс или как их еще называют Инеистый великан появился на свет из брызг мирового океана. Инеистые великаны наделены великой мудростью. Бельторн дает богу Одину магические руны: впоследствии Один советуется с головой великана Мимира и черпает мудрость из медового источника, которым владеет великан. От Гримтурсов - инеистых великанов ведут свой род йотуныи тролли.

Так же в европейском фольклоре гримтурсы это - ледяные гиганты живущие в горах. Очень опасаются расколоться при падении с горы так как им это грозит смертью. Дальние родственники варклапов.

[Афина]

И вновь истошно лают в ночных небесах свирепые псы одноглазого Одина , вновь мчит, обгоняя снежную бурю, его восьминогий конь Слейпнир, вновь следует за ним толпа безумных призрачных всадников, что зовется у смертных Дикой Охотой. В слепой ярости несутся через хмурое зимнее небо сумрачные охотники, загоняя гончими псами свою диковинную добычу: призрачного ли кабана, белогрудую ли деву, или же древесную фею — Деву Мхов , точно пронизывающий зимний ветер гонит, сорвав с ветвей, остатки омертвелой осенней листвы. Горе тому, кто встретит Дикую Охоту на своем пути, ибо он последует за ней и более никогда не найдет пути обратно в мир живых. А ночи длинны в середине зимы, и только тепло очага защитит жителя земли от свирепых ловчих небес.

 

В средние века миф о Дикой Охоте был распространен в основном в Германии. Считается, что миф распространялся «по стопам» христианства. В более поздний период миф о Дикой Охоте был зафиксирован также в Ирландии, Великобритании, Дании, Швеции, Норвегии. Отголоски легенды были зафиксированы в Англии в 1950-х годах, как вариант о «Роге Дикой Охоты». Хотя кельты и германцы определяли несколько иные временные рамки для этого события - германцы ожидали встречи с Охотой в холодные, ветренные ночи после Зимнего Солнцестояния, в кельты - предпочитали опасаться накануне Самайна, 31 октября, перед наступлением нового года по кельтскому календарю. В обоих случаях однако ясно, что дикая Охота - не летняя забава, а свидетельство господства потусторонних сил темной половины года, времени, связанном с царством мертвых и неупокоенных душ.

 

Дикая Охота — группа призрачных всадников-охотников со сворой собак. Происхождение легенд о ней несет норвежские мифологические корни.

Согласно скандинавской легенде, бог Один со своей свитой носится по земле, собирая души людей. Если кто-либо встретится с ними, то попадет в другую страну, а если заговорит, то погибнет.

В фольклоре Северной Германии призраками предводительствует женщина Хольда (Холте, Холле, Хулда или Холде) — богиня материнства и домашнего очага. Возможно, она же и Хелл, богиня подземной страны мертвых. В Южной Германии она известна под именем Берта ( Берхта, Перхта), а в Норвегии — как Фригг. Она стережет души некрещеных детей и связана с Луной, отождествляется с римской Дианой.

Призраки наказывают порочных и ленивых. Если оставить пищу перед дверями, то призраки съедят её, но пища снова появится перед тем, как кавалькада духов двинется дальше. После Реформации и упразднения протестантами Чистилища Дикая охота стала уделом некрещеных умерших, особенно детей. Некрещеных нельзя было хоронить в освященной земле, их хоронили в северной части церковной ограды, где, как считалось, они оставались под землей. Они становились забавой для собак Дикой охоты, которые гнали их в ад.

 

 

«Рейн весело течет, но его волны

Должны слышать голос войны

И лязг копий среди гор,

И голос труб вдалеке;

И храбрецы на окровавленной земле должны лежать,

Потому что мимо пронесся Дикий охотник!»

(Вальтер Скотт «Дикий Охотник»)

Изменено 29 июня 2013 пользователем Соль88

[Афина]

Смерть Бальдра и казнь Локи.

Бальдру Доброму стали снится зловещие сыы, предрекавшие ему смерть. Когда рассказал он свой сон остальным асам, собрались они на совет и решили оградить Бальдра от всякой опасности. И Фригг взяла клятву со всего сущего - с огня и воды, железа и других руд, с камней, земли, деревьев, болезней, животных, птиц, ядов и змей в том, что они не тронут Бальдра.

И на радостях затеяли асы с Бальдром игру: он стоял посреди поля тинга, а все остальные асы нападали на него - одни стреляли в Бальдра, другие рубили секирами, третьи бросали в него камнями. Но, что ни делали они, ничто не причиняло ему вреда, и все асы радовались, считая это добрым знаком.Видел все это Локи, сын Лаувейи, и пришлось ему не по нраву, что ничто не вредит Бальдру. Пошел он в Фенсалир, во дворец Фригг, приняв личину женщины. Увидев женщину, Фригг спросила, не знает ли та, что делают асы на тинге. Женщина отвечала, что все они нападают на Бальдра, но ничто не может повредить ему.

- Никакое оружие и ни одно растение не может причинить вреда Бальдру, - сказала Фригг, - со всех взяла я в том клятву.

- Неужели все на свете поклялось щадить Бальдра? - спросила женщина.

- На запад от Вальгаллы, - отвечала Фригг, - растет молодой побег, который зовут омелой; он еще слишком молод, чтобы брать с него клятву.

Услыхав это, женщина поторопилась уйти.

 

Локи разыскал кустик омелы, вырвал его с корнем и поспешил на тинг. Там все еще толпились асы, занятые игрою, и один только Хёд стоял в стороне, потому что был слеп.

- Почему не метнешь ты чем-нибудь в Бальдра? - спросил его Локи.

- Потому что я не вижу, где Бальдр, а также и потому, что нет у меня оружия.

- Делай то же, что делают другие, и окажи Бальдру такой же почет, - сказал Локи. - Я покажу тебе, где он стоит, метни в него вместо стрелы этот прут.

Хёд взял ветку омелы и метнул ее в Бальдра, как указывал ему Локи. Стрела попала в цель, и Бальдр мертвым пал на землю, и было это величайшим несчастьем для всех асов и людей.

Когда Бальдр упал, асы онемели, потом бросились к нему, чтобы его поднять, и тут только поняли, что постигла их беда, за которую нельзя даже мстить, ибо то место было для всех священно. Когда же вернулся к асам голос, подняли они великий плач, ибо не в силах были выразить в словах свое горе. Сильнее всех горевал Один: лучше других сознавал он, как много теряли асы со смертью Бальдра.

Наконец стали асы приходить в себя понемногу. Тогда спросила Фригг, кто из асов желал бы снискать ее любовь и расположение и согласился бы поехать в Хель и попытаться выкупить Бальдра. И вызвался исполнить это Хермод, быстрый и отважный сын Одина. Вывели Слейпнира, коня Одина, и Хермод, вскочив на него, пустился в путь.

 

Тем временем асы подняли тело Бальдра и отнесли его на берег моря. Там стоял корабль Бальдра - величайший из кораблей; приготовив на нем погребальный костер, хотели асы спустить корабль на воду, но не могли сдвинуть его с места. Тогда послали они в страну великанов за великаншей по имени Хюрроккин.

Она явилась верхом на волке, взнузданном змеею. Когда спрыгнула она наземь со своего коня, Один позвал четырех берсерков и поручил им волка великанши, но даже они были не в силах его удержать, пока не удалось им свалить его. Между тем великанша Хюрроккин подошла к носу корабля Бальдра и с такой силой толкнула его, что корабль сразу сдвинулся с места, искры посыпались из-под его катков, и вся земля содрогнулась. Досадно стало Тору, в гневе схватился он было за свой молот и, наверно, размозжил бы голову великанше, если бы асы не попросили пощадить ее.

 

После того перенесли на корабль тело Бальдра, и лишь увидела это жена Бальдра, Наина, дочь великана Нена, разорвалось у нее сердце от горя, и она умерла. Тогда и ее тело перенесли на корабль и разожгли погребальный костер. Когда все было готово, подошел Тор и, подняв в воздух молот, освятил корабль; один карлик по имени Лит пробегал в это время неподалеку, и Тор толкнул его ногою в костер, и он сгорел.

Много разного народу сошлось у костра. Первым пришел Один, а с ним его жена Фригг, его валькирии и его вороны. Фрейр приехал на колеснице, запряженной вепрем Золотая Щетина, или Страшный Клык; Фрейя - на колеснице, запряженной кошками. Хеймдалль ехал верхом на копе Золотая Челка. Пришло множество горных великанов и инеистых великанов. Один положил на костер свое золотое кольцо Драупнир, обладавшее чудесным свойством: на каждую девятую ночь из него выпадало восемь таких же колец. На костер возвели и коня Бальдра в полной сбруе.

 

Теперь надо рассказать о Хермоде. Ехал он девять ночей такими глубокими ущельями и пропастями, что ничего не видел, пока не выехал к мослу, перекинутому через реку Гьёлль; мост этот был вымощен блестящим золотом. Сторожила мост дева по имени Модгуд. Она спросила, как звать приезжего и какого он рода, и прибавила, что за день до того по этому мосту проехало пять тысяч мертвецов, а между тем мост не меньше гудел под ним одним. Она сказала, что и лицом он не похож на мертвого; спросила, зачем же едет он по дороге в Хель.

- Должен я ехать к Хель, искать у нее Бальдра, - отвечал Хермод, - не видала ли ты его здесь?

Она отвечала, что Бальдр действительно проехал через реку Гьёлль и что путь к Хель лежит по мосту и все вниз. Поехал Хермод дальше и добрался до ворот в Хель. Тут он спешился, затянул коню подпругу, снова вскочил на него и так пришпорил, что конь на всем скаку перепрыгнул ворота, да так высоко, что вовсе их не задел.

Подъехал тогда Хермод ко дворцу Хель и сошел с коня. Вошел он в зал и увидал там на почетном месте брата своего, Бальдра, провел с ним весь день и остался во дворце Хель ночевать. Наутро стал он просить Хель отпустить Бальдра домой, рассказывая, какой великий плач подняли по нем асы.

Хель же ответствовала, что нужно проверить, правда ли так любим всеми Бальдр, как говорил Хермод. И, если всё, что ни есть на земле живого иль мертвого будет оплакивать Бальдра, то отпустит она его назад к асам, но он останется у нее, если хоть кто-нибудь не будет по нем плакать.

Встал тогда Хермод со своего места, и Бальдр вывел его из дворца и, прощаясь, снял кольцо Драупнир и послал его на память Одину; Наина же послала Фригг свое покрывало и многие другие подарки, а служанке Фригг, Фулле, золотой перстень.

 

Поехал Хермод обратно в Асгард и рассказал о том, что видел и что слышал.

Асы сейчас же разослали гонцов по всему свету просить всех оплакивать Бальдра и слезами выкупить его у Хель. И все плакало по нем - люди и звери, земля и камни, деревья и всякие металлы. Но в то время как гонцы, исполняя свое поручение, обходили весь мир, нашли они в глубокой пещере какую-то великаншу; звали ее Тёкк - "Благодарность". Стали они и ее упрашивать оплакивать Бальдра, чтобы выкупить его у Хель, но великанша отвечала: "Сухими слезами согласна я оплакивать Бальдра - пусть Хель удержит у себя то, что ей досталось! Мне он не нужен!"

Думают, что был это сам Локи, сын Лаувейи, причинивший асам величайшее зло. Когда прознали асы об этих словах, велик был их гнев, и Локи поспешил скрыться в горах. Там построил он себе дом с четырьмя дверями, чтобы было ему видно на все четыре стороны. Днем часто обращался он в лосося и плавал в водопаде, носившем название Франангр. Нередко раздумывал он, сумеют ли асы поймать его в водопаде. Раз, когда сидел oн в своем доме перед огнем, взял он льняную бечеву и стал связывать ее петлями, как плетут с тех пор сети, и увидал, что асы уже недалеко: Один разглядел, где укрылся Локи, сидя на своем престоле Хлидскьяльв. Локи сейчас же бросил в огонь сеть, а сам кинулся в реку.Когда асы приблизились к дому, первым зашел внутрь мудрейший из спутников, Квасир, и, увидав в огне пепел сгоревшей сети, рассудил он, что это снаряжение для ловли рыбы, и сказал о том асам. Асы достали льняной бечевы и сплели себе сеть так, как видно было по пеплу, а после пошли к реке и закинули сеть перед самым водопадом. Один конец взял Тор, другой - все асы вместе и стали тащить сеть.

 

Но Локи проплыл вперед, бросился вниз и спрятался между двумя камнями. Протащили асы над ним сеть и почувствовали, что там прячется кто-то. Вытащили они сеть, зашли с другой стороны и опять закинули сеть. Поплыл Локи перед сетью, по скоро увидал, что уж близко море, и, перепрыгнул через сеть и поплыл назад в водопад. На этот раз асы видели, куда он делся; поднялись они опять к водопаду, Тор встал посреди реки, а остальные вновь потащили сеть к морю.

Увидал Локи, что надо ему или прыгнуть в море, а это опасно, или же перескочить через сеть; и стремглав перепрыгнул через сеть. Но Тор схватил его, хотя Локи чуть было не выскользнул у него из рук; Тор успел его удержать лишь у самого хвоста. Оттого-то лосось сзади узкий.Локи был пойман и не мог надеяться на пощаду. Отнесли его асы в пещеру, затем взяли три плоских камня и поставили на ребро, в каждом пробив по отверстию. Потом захватили они сыновей Локи - Вали и Нарви - и превратили Вали в волка. Волк бросился на Нарви и растерзал его. Тогда асы связали Локи кишками сына его Нарви и положили на камни так, чтобы один из них подпирал ему плечи, другой поясницу, а третий колени. И путы эти превратились в железо.

Тогда Скади взяла ядовитую змею и повесила ее над Локи, чтобы змеиный яд капал ему на лицо. Но Сигунн, жена Локи, сидит с тех пор подле него и подставляет под капли яда чашу, и только тогда, когда чаша переполняется и Сигунн отходит, чтобы вылить яд, капли падают на лицо Локи и он так корчится от боли и пытается порвать свои путы, что земля содрогается. Люди зовут это землетрясением. Так будет лежать Локи до дня гибели мира.

[Афина]

 

Хугин и Мунин

над миром все время

летают без устали;

мне за Хугина страшно,

страшней за Мунина, —

вернутся ли вороны!

 

Вороны Одина. Имя Хугин (Huginn) означает «мысль» (от huga - «думать»), а Мунин (Muninn) - «память» (от muna - «помнить») или «разум» (от munr).

Снорри в «Видении Гюльви» пишет, что вороны сидят на плечах Одина и шепчут ему о том, что видели и слышали. В «Саге об Инглингах» говорится, что говорить их научил сам Один. Он отправляет воронов летать по свету, а к завтраку они возвращаются.

Поэтому, пишет далее Снорри, Одина и зовут Богом воронов.