«Три кита»

[Камалудин]

Суд не поставит точку в деле «Трех китов»

 

Скандальное дело «Трех китов» и «Гранда», торговавших контрабандной мебелью и «крышевавшихся» высокопоставленными сотрудниками федеральных силовых структур, вскоре получит свое юридическое завершение. 28 января в Нарофоминском суде Подмосковья начинается процесс по этому громкому делу. Однако решение суда, похоже, не поставит финальной точки в этой истории, поскольку на скамье подсудимых – всего лишь «зиц-председатели», формальные руководители проштрафившихся торговых центров.

 

Вместе с тем, нельзя исключить, что отсроченные политические последствия этого скандала будут масштабными и болезненными для сословия силовиков. Во всяком случае, об этом можно судить по историческому прецеденту такого рода – известному «делу Дрейфуса», из-за которого французские военные перестали быть кастой неприкасаемых.

 

Процесс по делу «Трех китов» и «Гранда» будет проходить в закрытом режиме. Обычно так делается, когда в деле фигурируют материалы, содержащие гостайну. Какие секреты, раскрытие которых нанесет ущерб стране, могут содержаться в истории мебельных контрабандистов? Ответ на этот вопрос знает любой читатель, мало-мальски интересующийся жизнью страны: к контрабанде были причастны высшие силовые чиновники, которые и по сей день сохраняют за собой высокие государственные посты.

 

Чтобы не выносить сор из избы и лишний раз не бросать тень на репутацию правоохранительных органов, дело, очевидно, и будет разбираться за закрытыми дверями. Нет никаких сомнений, что исполнители контрабандной схемы — руководитель мебельных торговых центров «Гранд» и «Три кита» Сергей Зуев, глава ООО «СЭФ Транс» Андрей Саенко, гендиректор ООО «Альянс-96» Андрей Латушкин и супруги Ирина и Павел Подсотские, трудившиеся в латвийской компании «ФМ Группа», — будут осуждены, однако их высокопоставленных представителей чаша сия минует.

 

Почему? Да потому, что де-факто эти покровители и есть государство, точнее часть его — силовая элита страны. Тут, пожалуй, стоит вспомнить ленинское определение: государство есть машина подавления, действующая в интересах правящего класса. Следовательно, и ущерб, нанесенный силовикам, вполне можно рассматривать как вред для государства.

 

Между тем, стараниями ныне покойного депутата Юрия Щекочихина покровители фирмачей-контрабандистов известны поименно. Это непосредственное окружение бывшего генпрокурора страны Владимира Устинова и ряд высокопоставленных руководителей ФСБ. Приводить их в суд в качестве фигурантов дела нельзя просто потому, что это скомпрометирует всю правящую элиту страны.

 

В этом смысле история с «Тремя китами» чрезвычайно похожа на процесс, случившийся во Франции более 100 лет назад и вошедший в историю как «дело Дрейфуса». Тогда французский капитан Альфред Дрейфус, стажировавшийся в разведывательном бюро, был заподозрен в шпионаже в пользу Германии.

 

Для французской армии, а шире — для тамошних силовиков, — Дрейфус оказался чужаком по простой и понятной причине: он был евреем. Военное министерство и генеральный штаб лоббировали осуждение офицера-еврея, и в 1894 году он получил пожизненную ссылку в Кайену. Уже тогда возникли подозрения, что Дрейфус стал козлом отпущения, а действительный виновник утечки информации — майор Фердинанд Эстергази. Но Эстергази был не евреем, а французским аристократом, потомственным военным, силовиком в квадрате. Отдать его в руки Фемиды – значит фактически судить всю французскую армию…

 

Показательно, что начальник разведывательного бюро полковник Пикар, первым объявивший о том, что шпионские донесения были написаны почерком Эстергази, а затем уличивший коллег в фабрикации улик против Дрейфуса, сам был арестован. Здесь напрашиваются прямые параллели с историей следователя Павла Зайцева, который первым начал расследовать дело «Трех китов». Прокуратура, прикрывая генералов ФСБ, обвинила его в оказании давления на организатора контрабандной схемы и владельца торговых мебельных центров «Три Кита» и «Гранд» Сергея Зуева.

 

Заметим, что и само следствие против Зайцева началось с подлога. Сначала дело возбудили просто по факту превышения должностных полномочий. Заверенную копию постановления об этом получили в Следственном комитете МВД. Потом оказалось, что в тот же день в то же постановление внесены существенные изменения: уголовное дело возбудили не по факту, а конкретно против следователя.

 

Возбуждал дело непосредственно советник юстиции Николай Горшков. Павел Зайцев, идя на встречу с ним, прихватил с собой диктофон и записал беседу. В дальнейшем в Мосгорсуде установили, что разговор действительно был, и приобщили аудиозапись к делу. Вот некоторые фрагменты этого разговора:

Зайцев: — Кто дал команду включить мою фамилию в постановление о возбуждении уголовного дела?

Горшков: — Горбунов (один из начальников управления Генпрокуратуры по надзору за следствием)... Горбунову за это пообещали генеральское кресло... Ты стал жертвой этих интриг... Это чистая «заказуха», понимаешь, да?

 

Есть и иные параллели в историях «шпиона» Дрейфуса и наших контрабандистов. Судья Мосгорсуда Ольга Кудешкина, которая вела процесс по делу следователя Зайцева, заявила, что председатель Мосгорсуда Ольга Егорова явно была на стороне ведомства Устинова, требовала не фиксировать в протоколе агрессивное поведение прокурора и не приобщать к делу заявления народных заседателей, которые посчитали, что на них оказывается давление со стороны обвинителя. Более того, она беседовала по телефону с курировавшим это дело первым замгенпрокурора Юрием Бирюковым и по результатам этих переговоров предлагала сделать так, чтобы заседатели просто не явились на следующее заседание и, таким образом, суд бы сорвался. В итоге Кудешкина была вынуждена отдать дело другому судье.

 

А во Франции в конце XIX века выяснилось, что обвинительный приговор Дрейфусу был вынесен на основании данных, сообщенных судьям в их совещательной комнате и не предъявленных ни обвиняемому, ни его защитнику. У нас такая же схема привела к тому, что следователь Зайцев был признан виновным. Контрабандисты оказались на свободе; следовательно, из-под удара были выведены и те, кто за ними стоял. Честь государственного мундира была сохранена. Но уже тогда политический класс стал делиться на тех, кто поддерживал «неприкасаемость» силовиков, и тех, кто был бы не прочь вывести их на чистую воду.

 

Точно так же сто с лишним лет назад Франция разделилась на два лагеря – «дрейфусаров» и «антидрейфусаров». Знаменитый писатель Эмиль Золя опубликовал в защиту Дрейфуса и против Эстергази свое знаменитое письмо «Я обвиняю», а правительство в ответ пообещало отдать литератора под суд. Ну а в России депутат Щекочихин сумел найти доказательства связи контрабандистов с силовыми чиновниками, однако скоропостижно скончался при загадочных обстоятельствах, слишком похожих на отравление.

 

Как во Франции «дрейфусары» добились повторного рассмотрения дела, так и в России противники неприкасаемости силовиков — возобновления следствия по мебельной контрабанде. Это стало возможно после того, как к «российских дрейфусаров» поддержал сам президент страны Владимир Путин.

 

Повторное следствие привело к серии отставок. Пострадали заместители генпрокурора Юрий Бирюков, Василий Колмогоров и Владимир Колесников. Все они, так или иначе, приложили руку к развалу контрабандного дела. В отставку пришлось уйти заместителю директора ФСБ Юрию Заостровцеву, который курировал весь экономический блок вместе с таможней. Его отец Евгений Заостровцев (также генерал КГБ) владел ЧОПом, охраняющим получателя контрабанды — мебельный центр «Три кита». Помощник Заостровцева Евгений Жуков буквально за руку водил таможенного брокера Андрея Саенко – участника контрабандной схемы – по различным кабинетам, в которых они пытались замять дело.

 

Однако для большинства «пострадавших» силовиков, возглавлявших партию «российских антидрейфусаров», были подобраны вполне приличные новые посты. Во Франции 100 лет назад многим также пришлось отправиться в отставку в связи с «делом Дрейфуса». Наиболее известными отставниками стали военный министр Ковеньяк, последовательно требовавший «крови» Дрейфуса и отстаивавший невиновность Эстергази, а также занявший его место генерал Цурлинден, который противодействовал пересмотру обвинительного приговора.

 

«Дело Дрейфуса» имело далеко идущие политические и даже геополитические последствия. Основатель сионизма Биньямин Зеев, известный миру как Теодор Герцль, внимательно следивший за всеми перипетиями шпионского скандала, тогда пришел к выводу, что преследование евреев во всем мире можно остановить, только создав собственное национальное государство. И через 50 лет его идеи претворились в жизнь.

 

Однако почти всегда упускается из вида, что дело Дрейфуса не просто стало кирпичиком в фундаменте сионизма, но и привело к трансформации военного сословия Франции. После оправдания Дрейфуса французские военные перестали быть кастой, которая, как жена Цезаря, всегда вне подозрений, и превратились в обычных госслужащих, лишенных статуса «естественных хранителей интересов государства». После оправдания Дрейфуса во Франции честь мундира перестала быть политическим аргументом.

 

Это была важнейшая и необходимейшая общественно-политическая прививка стране, сделавшая невозможной любую форму милитаризированного авторитаризма. Германия, Италия, Испания, Португалия такой прививки не получили, и в итоге там возникли режимы Гитлера, Муссолини, Франко, Салазара. Это стало возможным потому, что там оставались не просто военные, полицейские, разведчики и контрразведчики, а политически значимые силовики.

 

Представляется, что именно поэтому для сегодняшней России так значимо «дело «Трех китов». Важно, чтобы оно слушалось публично и имена людей в погонах с большими звездами были названы вслух, озвучены факты взяток, воровства, откатов в среде высокопоставленных силовиков. Для страны важно, чтобы все преступники вне зависимости от своего статуса сели на скамью подсудимых. Нам нужна такая же прививка, как в свое время французам…

 

Увы, никаких сигналов о возможности такого развития событий не видно. Пока мы имеем закрытый процесс в Нарофоминске, где судят «зиц-председателей» и рядовых исполнителей. Между тем, следствие по «делу «Трех китов» длится уже 8 лет. Но во Франции скандал, связанный с Дрейфусом, занял целых 12 лет. И там тоже были периоды, когда казалось, что их силовики победили и уже навсегда останутся хозяевами страны. Чем все закончилось, мы знаем.

 

Орхан Джемаль

 

 

* Ппц, уже сколько времени прошло,а они досихпор мусолят!